- Не знаю. Еще покурю.
- А я еще поговорю... Вообще, за евреями интересно наблюдать. У них несколько приемов обработки. Дать понять, что все тебе будет, и деньги и имя, только вот подтянись к культурке, иными словами, перестань быть русским. "Ах, какая у Розы Самойловны племянница, как ей ваши рассказы нравятся".
- А еще их бабы почему-то всегда говорят: давай уедем, давай уедем.
- А вся культура - черный квадрат да музыка Шнитке. Казалось бы, ну и пяльтесь вы в черный квадрат, нет, им надо, чтоб все в него пялились, тут же амбивалентность, а сосна Шишкина, ну что сосна? И писатель как начинает выдрючиваться, это писатель, тут начинаются о нем рассуждения, амбивалентность в нем, а вот северно-сибирское, да еще с местными словами - это уже косность, отсталость, культуры мало. А признаться, что русского языка не знают - это ни в жизнь. Гениев делают моментально, лауреатов. Кому сейчас нужен Рыбаков с его "детьми"? А ведь классик. Да что мы тут о них! Как от каждого не отойдут до смертного часа соблазны, так и от России. Напустят очередных бесов, вроде битлов...
- Да уж.
- А и сами мы все время предаем Россию. Что ее сердце? Православие. Вроде не издеваемся напрямую над крестом, а как Аввакум на него ополчался, обзывал польским крыжом, давай петь осанну Аввакуму, в книги вставлять, памятники ставить. А в церковь пойти, тут все мешает. Миша Петров говорит: чего я пойду к священнику, я помню как он в обком комсомола бегал. Курбатов в "Известиях" славит иконописца Зинона, который причащался с католиками. Демократы от восторга премию дают Зинону, он ее отдает кому? Конечно раскольнику необновленцу Кочеткову. Юра Сергеев очень скромно говорит: по моим книгам учатся как по Евангелию. И всё люди, вроде неплохие.
- Но смотри, - заметил Стас, - вроде пошли писатели во Всемирный русский собор, а потом откачнулись. Политики нахлынули. Может, Ганичев, как зам у Святейшего видит какие-то перспективы в Соборе, а я посидел-посидел на заседаниях, думаю, в церковь я один хожу, вне коллектива, соборным сознанием обладаю, все, что говорится, я знаю, чего время терять?
- Согласен, но вопросы-то важные ставятся. Например, о языке. Хотя, - я невесело усмехнулся, - слушают нас, прежде всего враги русские. Ах, вы за язык переживаете? вот вам, вырежем преподавание русского языка в старших классах. Литературы захотели для народа, вырежем и литературу-до одного часа в неделю. Экзамен выкинем устный по литературе, сочинение заменим изложением. И окончательно будете недоумков плодить. Ох, Стас, и я не хочу больше ни на какие пленумы ездить. Бесполезно. Ни от какой не от гордыни, а уже просто времени жалко. Выступать всегда есть кому, полный зал говорунов, рвутся. Я сунулся выступить в Орле, Ленинграде, Омске, освистали. Больше не хочу. Как будто я от себя говорил, я благодаря преподаванию в Академии хоть за какой-то краешек истины ухватился, вот, думаю, с братьями поделюсь. Какой там, Гусев прямо из зала кричит: "Прекрати считать себя всех умнее!" А разве это мой ум напомнить слова батюшки Иоанна Кронштадтского о Толстом. Корчим из себя творцов, а Творец - един Господь. Всех судим, а как можно судить раньше Божьего суда? То есть можно подумать, что и я сейчас сужу, но как говорит знакомый батюшка: не в осуждение говорю, а в рассуждение. А от себя я давным-давно ничего не говорю.