Не хотелось мне с ней вообще разговаривать и в городе этом ксенофобском оставаться, а тем более вникать в проблемы пустой казны и злых-презлых грабителей. Да в этом городе обычные жители ничем от тех бандитов-головорезов, что я подчистую вырезал в пещерном лагере, не отличались. Да они были даже менее гнилыми, чем эти злобные мрази. Составив мнение о головорезах Сардука, я просто ещё не познакомился с другими местными обитателями. Посчитал, что таких добрых и отзывчивых, как тот погибший на мосту мужчина, здесь большинство, а всё оказалось с точностью до наоборот. Добрые, заботливые и терпеливые к другим расам люди здесь большая редкость. Если вообще найдется второй такой человек во всей округе.

Всё же, в результате расспросов, постепенно Вилайлай и принцесса выяснили, что я один пробрался в замок и устранил всех предателей и бандитов. На вопрос: «А кто же тогда забрал и вывез всё ценное?» я прикинулся дурачком с ответом: «Не знаю». Не знаю, и всё! Хоть ты застрелись. Принцесса меня подозревала и осталась расспросами недовольна. И плевать! Мне её страна и население города должны компенсацию за моральную травму. Травля опять напомнила мне детские годы в гетто. Там условия жизни вынуждали быть тихим и незаметным, чтобы маньяки не зарезали, не пустили на мясо каннибалы или нарики-хирурги на органы не пустили ради очередной дозы.

Однако, моя заказчица-эльфийка не была столь неприятной и придирчивой в общении. Я заметил, что она наоборот, старалась мне улыбаться и сглаживать любые острые углы. В какой-то момент она отвела меня в сторону и сказала, что дала обет Небесным богам, что устранит свою жадность, приведшую к безнадёжному положению и выполнит любое желание своего избавителя от плена. Ранее она заблуждалась, а теперь точно уверена, что это я её спаситель и именно мне она должна помочь в осуществлении заветного желания.

У меня в голове проскользнули некоторые нескромные желания, но что это будет за близость, если Вилайлай будет лежать бревном и сдерживать гримасы отвращения, раздвинув передо мной ноги. Мне не нужен такой секс, хотя исполнить такое желание было ей вполне по силам. Я взглянул на эльфийку не только, как на женщину, но и как на мага-призывателя и честно сказал, что самое моё заветное желание — вернуться домой и поскорее. Раз она меня призвала в этот мир, то должна знать, как отправить обратно.

Эльфийка выпучила глаза, принялась, было, просить меня подумать ещё, ведь договор Кровных уз заключается по велению Небесных богов, а потом замолкла, смотря в одну точку и тихо сказала:

— Рассказав этот секрет, я нарушу сразу десяток строжайших запретов Звездного Храма. Меня могут даже судить и казнить, как мага-отступника, — призналась женщина, — поэтому ты никогда и ни при каких обстоятельствах не должен никому рассказывать об этом. Лайт, ты готов мне пообещать, что сможешь сохранить это в тайне?

— Да, — не особо беспокоясь о длинном предисловии с предупреждениями, ответил я.

— Хорошо, Лайт, раз ты дал слово, я рискну. Я пообещала Небесным богам, что исполню заветную мечту своего спасителя, и я обязана это сделать. Раз мои обеты вынуждают меня к нарушению правил Звездного Храма, значит, это Храм сбился с пути, и Небесные боги способствуют восстановлению справедливости. Лайт, я могу вернуть тебя назад в твой мир. Это будет нелегко и само существование ритуала «Разрыва Кровных уз» — огромная и тщательно скрываемая Звездным Храмом тайна.