Но и он клялся, что после сдачи замка людьми графа Сардука, он, с примкнувшими к нему королевскими гвардейцами закрылся и отсиживался в цитадели. О последствиях нападения он мог сказать лишь по множеству трупов во дворе замка и на первом этаже тюрьмы. Кто-то убил всех этих людей, но кто это сделал, он ответить затруднялся. Барон Швайн даже пытался пустить слезу и разжалобить племянницу, утверждая, что и сам сильно пострадал от рук нападавших. Резаные раны и засохшая кровь на лице и одежде доказывали, что нападавшие не пощадили даже знатного человека.

Стыд не позволял мужчине сознаться, что он был так напуган, что даже не обнажил свой меч и сдался в плен всего одному, щуплому гоблину с парой кинжалов в руках. Барон соврал. Сказал, что посреди ночи в его покои ворвалась пятерка матерых головорезов. Он отчаянно отбивался против пятерых, убил двоих, остальных сильно ранил, но об него разбили горящую масляную лампу. Масло загорелось, и пока он полыхал, как факел, врагам удалось его повалить и пленить. Он почти победил, но подлость коварных врагов не знала границ, и его вынудили сдаться. Порезы на лице он получил в том лихом бою, но не испугался, не отступил, не струсил. Дрался, как самые свирепые, хищные зверолюди.

Рассказ звучал совершенно неправдоподобно, тем более, что принцесса Виола уже знала, кто привел барона в темницу, поэтому девушка решила прекратить расспросы дяди и вернуться в гостиную, где договорилась ранее встретиться с наставницей. Она увидела эльфийку во всё том же рваном, нижнем платье, местами выглядывавшем из-под накинутого на плечи плаща.

— Наставница, почему вы…

— Моя комната пуста, Ваше Высочество, — не дослушав вопрос, ответила Вилайлай.

— В смысле? Даже ваших мантий не осталось?

— Нет ничего. Я уже молчу про мои ценные свитки и артефакты. Кто-то забрал из комнаты сумку с кристаллами, шкаф, стол и даже кровать. Там одни голые стены. Ваше Высочество, прошу вас, если вашим вассалам попали в руки похищенные у меня людьми графа Сардука личные вещи, прикажите, пожалуйста, их вернуть. Мне плевать на мантии и даже бесценные защитные амулеты со свитками, но там есть подаренный мне учителем «Посох лечения», а среди магических формул и прочих свитков о магии, которые я взяла в Башне Мудрости, есть и мои собственные, многие годы составляемые записи о тонкостях ритуала призыва. Они очень ценны для меня.

— Понимаю, Наставница, но пока я ничем не могу вам помочь. Как видите, проклятый граф Сардук и мой замок обчистил почти до нитки! Я даже боюсь спускаться в хранилище под цитаделью, чтобы не узнать худшие новости.

Однако, спуститься туда всё же пришлось и принцесса узнала, что она сейчас не богаче, чем её собственные слуги. Вернее, она даже беднее их, так как скоро должна заплатить жалование за месяц всем оставшимся в живых гвардейцам и замковым слугам. Даже если их число сократилось втрое, сумма выходила не маленькая, а у неё не то, что серебряной монеты, даже жалкого медяка в казне не осталось.

К тому же, в обязанности добропорядочного правителя входит лечение и кормежка своих подданных, а ничего в закромах замка не осталось, кроме нескольких десятков мешков муки и такого же числа бочек с солониной. Продав часть солонины и купив на эти деньги другие продукты, вопрос питания можно было решить, но для выдачи месячной платы потребуется продать весь гардероб принцессы.