– Помню, – закаменел лицом бывший десантник. – Надевай, чего тормозишь? Ротному без часов никак. Давай за павших товарищей накатим, тебе ведь, как я понимаю, теперь тоже есть за кого пить?

– Есть, – кивнул Степан, вспомнив младшего сержанта Мелевича, главстаршину Прохорова и еще многих, так и оставшихся для него навеки безымянными.

Выпили, не чокаясь. Помолчали.

Закурив, отец первым нарушил молчание:

– Так вот, насчет твоего комбата. Завтра с утречка в Темрюк рванем, доложишься. Ну, а я, так сказать, поприсутствую на правах старого товарища и вообще заинтересованного лица.

– Про Шохина что говорить? – угрюмо буркнул захмелевший старлей.

– Пока напрямую не спросит – ничего, – пожал плечами Алексеев-старший. – А там – по обстоятельствам.

– И ты туда же… – тяжело вздохнул старлей. – Вон, даже Шохин уже в курсе, как я к этой формулировке отношусь. Да и вообще, я уже две недели именно так и действую, исключительно по обстоятельствам. Иногда нормально получается, иногда – так себе. Ладно, а конкретно?

– Да просто расскажешь ему все как есть. Чего этот твой контрик, собственно говоря, боится? Кому он тут интересен-то? Да и чем? Это в тебя там, в сорок третьем, вцепились бы со всей силой, поскольку ты носитель уникальной информации. Собственно, судя по твоему рассказу, и вцепились, как раз этот самый капитан и вцепился. А тут? Как по мне, его главная проблема сейчас – отсутствие документов.

– Ну, документы-то у него как раз имеются, причем очень даже серьезные, – фыркнул Степан. – Просто они немножечко того, просрочены. Лет на семьдесят с гаком. Добро, я понял тебя. Слушай, бать, развезло меня что-то немного, пошли спать?

– Пошли, сынок, – кивнул десантник. – Выспаться нужно, тут ты прав. Да и подниму рано, поскольку дорога неблизкая. Хорошо хоть запасной комплект формы дома имеется, не в гражданке ж тебе пред светлы очи товарища подполковника являться…

Темрюк, расположение 382-го ОБМП

810-й отдельной бригады МП ЧФ России

Возвращение в родную часть началось с неожиданной встречи. В дверях КПП Степан буквально лоб в лоб столкнулся с сержантом Никифоровым, его бывшим механиком-водителем, так или иначе виновным в утоплении командирского бронетранспортера. Да и во всех последующих событиях тоже, поскольку именно он и приволок со старого сейнера пробитый немецкой пулей спасательный круг, с которого все и началось.

Узнав ротного, Санька переменился в лице и едва не врезался в дверной косяк:

– Тарщ старший лейтенант, так вы живы?! Это как же, ведь ваше тело водолазы искали, да не нашли?! А я ваш автомат вытянул, но вас не видал, хоть и нырял несколько раз! Получается, не потонули, что ли?!

Быстро переглянувшись с ухмыльнувшимся отцом, ради встречи со старым товарищем надевшим вылинявшую афганскую «песочку» со всеми положенными регалиями и наградами, старлей пожал плечами:

– Товарищ сержант, а вот тут я чего-то недопонял. Или не рады, что непосредственный командир живым остался?! И вообще, доложитесь по форме! Вон, товарищ майор уже осуждающе смотрит! А он, между прочим, участник боевых действий и дважды кавалер ордена Красной звезды!