Противная веревка то появлялась, то исчезала, поэтому пришлось по деревьям передвигаться, чтобы лучше видно было. Берт внизу бежал, с Акитой на руках… И врезался прямо рогами в чащу, тупица!

Но едва Аль с каната на поляну спрыгнул, громко смеясь от того, как козлоголовый вокруг чащи в панике бегает, как у того тропинка под ногами появилась и по той тропинке сначала Акита пробежалась, прямо до поляны. Закружилась по ней, радостная…

— Какая красота! А пахнет как!

— Магией пахнет, дурочка! — вроде и обругал, но все равно улыбнулся. Смешная она…

А потом появились лесные духи, двое из которых оказались родственниками рыжей. Цветочная фея и дубовник, накрепко со своим деревом связанный и живущий, пока его дуб живет.

Материнская кровь позволяла Алю видеть и тех духов, чьи деревья умерли, а новые, в которые им можно было бы заселиться, еще не выросли. Таких здесь тоже хватало, прозрачных и молчаливых, никому, кроме фирянши, певца смерти, не видимых.

Правда, Берт, будучи демоном, тоже смерть чувствовал, от соприкосновений поеживался, но видеть никого не мог.

Радовались лесные духи Аките, но и явившихся с ней тоже приняли, хотя угощали только фруктами, зеленью и овощами. Аль на ухо девушке старую шутку напомнил о том, что цветочные фейри только пыльцой питаются, и та едва от смеха удержалась, старательно сохраняя серьезность. А фирянши продолжал веселиться, нашептывая о том, что хорошо родня лесная не видела, как Акита недожаренные куски мяса жадно глотала. Сразу бы в хищницы записали и его бы, Аля, в дурном влиянии обвинили.

Девушка, как могла, пыталась вести себя прилично, тем более радость-то какая — родители мамины нашлись. Но со стоящим рядом Алем это было очень сложно. Фирянши стал серьезным, только когда разговор зашел о причине, по которой Марика осталась под присмотром Горжина.

Лесные духи не привязаны к своим деревьям и могут бродить по миру, жить там, где вздумается, только умирать им нужно в своей чаще, иначе возродиться не получится. А умереть лесной дух может в двух случаях. Если убьют его самого — и тогда его душу к дереву родному притянет, а он, не заплутав нигде, в чаще очнется, ждать своей очереди на возрождение. И если повредят его дерево… Вот тогда-то смерть у лесного духа будет страшная, в муках, а если далеко в это время окажется, то и возродиться уже никогда не сможет.

И вот беда случилась — сначала погиб старший брат отца Марики, живущий в нескольких днях пути. Жена его, эльфийка, позаботилась о том, чтобы эту новость родне мужа сообщить, а сама в лес эльфийский жить ушла, вместе с сыном.

Но из чащи вскоре весть пришла, что вроде бы все в порядке, так что родители Марики остались жить в выбранном ими месте… Дочка у них вскоре родилась, ну, по их меркам «вскоре», само собой. Но как-то в ночи отец Марики услышал от своего дерева зов о помощи и, все бросив, помчался в родную чащу. Жена его, само собой, за ним отправилась. А дочь, уже вполне взрослую, они под опекой знакомого оборотня оставили. Объяснять и прощаться времени не было — портал им знакомый маг пообещал открыть, вот они ему и доверились… А он предателем оказался, попытался в чащу к магическому источнику пробраться.