— Больная ты, что ли? Одна кожа да кости, — пристально всмотрелась в нее Татьяна Павловна.

— Здоровая… всегда такая была.

— Как это сейчас говорят? Жертва диеты. Ну да ладно. Ваши тряпки мои, как договорились, — образованная бомжиха ловко сгребла испачканную одежду.

— Может, ты их еще и покормишь? Добрая какая, — усмехнулся мужик.

— Спасибо, мы не голодны, — быстро ответила Яна.

Внезапно где-то рядом просигналила машина.

— Мы сегодня прямо нарасхват. Кому это мы еще понадобились? — удивилась Татьяна Павловна.

— Пойду посмотрю. — Ее сожитель встал с облезлой табуретки и, прихрамывая, пошёл на звук автомобиля.

— Ой, не нравится мне всё это, ой, не нравится, — запаниковала Яна. — Зачем ты украл урну? Неужели ты думаешь, что это смешно? — строго посмотрела она на Ивана Демидовича.

— Ты из меня клоуна-то не делай. «Смешно». Мне давно не смешно! Ты с моё поживи и похорони столько друзей, сколько я похоронил. Не дай бог никому. Это же и Борис Михайлович, и Олег Владимирович, и Елена Алексеевна… Ах, какая женщина была! Ни одни штаны не пропускала! Настоящая ценительница мужской красоты была! А Яков? Ах… — махнул широкой ладонью Иван Демидович. — А людей-то сейчас часто не хоронят, всё кремируют. Сколько я этих урн перевидал, и не рассказать. Эта из дешёвых, я такие называю «жестянка под Хохлому». Обычно они невесомые. Прах-то не весит ничего. А эта… — Головко вытащил урну из бездонного кармана. — Тяжёленькая. Я бы на могиле посмотрел, но нас спугнули, я машинально и прихватил. Хозяйка, дай-ка мне нож, — попросил Иван Демидович.

— Грех-то какой, — вздохнула Татьяна Павловна, но нож дала.

Яна зажмурилась, пока Головко заправским, сильным движением сковырнул крышку и высыпал содержимое на стол.

— Ого!

Яна открыла глаза и с большой опаской посмотрела на содержимое урны, словно боясь увидеть фрагменты тела. Но это была горка расфасованного белого порошка. Пакетиками была набита урна до самых краёв.

— Свят-свят, — перекрестилась Татьяна Павловна.

— Это то, о чём я подумала? — спросила Яна, строго глядя в глаза Ивану Демидовичу.

— Уверен, что да. — Он чуть-чуть надрезал один пакетик, лизнул и сплюнул. — Да, это наркотик! Крупная партия! Так вот оно в чём дело. Я же сразу понял, что дело нечисто. Не понимал, но сердце чувствовало.

Яна побледнела.

— Ты понимаешь, что теперь мы точно влипли?! Бандиты преследуют нас не из-за того, что мы осквернили могилу. Они нас не упустят, потому что ты украл у них товар! Это же бешеные деньги. Они же отморозки!

Вернулся сожитель Татьяны Павловны и присвистнул.

— С ума свалились? Разложили тут товар… Спрячьте! Там вами люди интересуются, — сказал он.

— К-какие люди? — испугалась Яна.

— Два мужика на джипе, машина словно катафалк. Спрашивают, не видел ли я тут старика и женщину худую с длинными светлыми волосами.

— А вы? — задрожала Яна.

— А что я? Сказал, что не видел. Много тут всяких-разных шляется. Да пошли они! — зло сплюнул Славик. — Ты, Татьяна, не дала мне никаких инструкций, да и они… — Он кивнул в сторону Яны и Головко. — Не похожи на бандюков. Эти вроде даже симпатичные. Но я хочу сразу сказать, что ребята вас ищут серьёзные, отъехали очень медленно, по сторонам зыркают. Явно ко всем будут приставать с вашими приметами. Нельзя вам по этой трассе идти.