Проблема была с Лембитом – он не мог ходить. Степан и так запыхался, таща его из крепости. О том, чтобы вместе с одноногим человеком, стонущим от боли, пробираться тридцать верст к берегу моря, не могло быть и речи.

– Да и не надо мне на корабль, – морщась, проговорил Лембит. – Мы же договорились: я вас провожаю до крепости, а потом иду к себе домой. Меня же семья ждет! Они уж наверняка думают, что умер, а я…

– А ты только что чуть и вправду не умер, – весело подтвердил Лаврентий. – Вот посадили бы тебя завтра утром на кол – и точно, был бы мертвый. Не ошиблись бы твои домашние.

После целого дня и половины ночи, проведенных в ледяной и сырой яме, без сна и без хлеба, в ожидании мучительной казни, нечего было и думать о том, чтобы прямо сейчас пробираться обратно к кораблю. Лодки у беглецов не было, а идти пешком вдоль берега Наровы тридцать верст по враждебной территории ведущейся войны было безумием.

– Мы не дойдем, – сказал Степан, и Лаврентий согласился с ним. Василий чуть подумал и тоже кивнул. Есть предел человеческим силам.

– А далеко твой хутор? – поинтересовался Лаврентий у Лембита.

Тот сразу все понял и просиял. Это была первая улыбка за последние сутки…

– Ниже по реке живет Эвальд, – сказал он заговорщицки. – Если взять у Эвальда лошадь с подводой, то до моего хутора доедем за два часа. Ну, может, за три, если лошадь ледащая.

– А даст Эвальд лошадь? – с опаской поинтересовался Василий, который за истекшие сутки успел пересмотреть свои взгляды на мир и осознать, что не все так просто…

– Даст, – засмеялся Лембит, обрадованный, что скоро окажется дома: – Увидит боярского сына да капитана корабля. Скажет: «Лембит, в какой ты хорошей компании оказался». И даст лошадь. Он мой свояк, мы женаты на сестрах.

На хуторе свояка задержались совсем недолго. Хозяин, увидев живым и невредимым своего родственника, вернувшегося после столь долгого отсутствия, буквально оцепенел. На всякий случай даже потрогал Лембита рукой, чтобы убедиться окончательно в реальности происходящего. Незнакомцы его насторожили, но, узнав о том, что от него лишь требуется подвода, Эвальд обрадовался и велел работникам запрягать каурую кобылу…

– Хорошо, что ты вернулся, – доверительно сообщил он, по-родственному хлопая Лембита по спине: – Я уж сильно испугался, что твоя семья останется без кормильца. Мне ведь тогда пришлось бы помогать им, а откуда у меня средства? Своя семья большая, и время сейчас тяжелое…

На радостях, что не придется сажать себе на шею вдовую сестру с детьми, Эвальд даже выбрал не самую дурную лошадь, так что двадцать верст до дома Лембита беглецы преодолели за три часа.

Хутор Хявисте стоял на высоком взморье среди сосен и окнами смотрел на морскую ширь. Волны накатывали на песчаный берег совсем рядом с домом. На песке лежало несколько небольших лодок, перевернутых днищами кверху и просмоленных перед наступающей зимой. Видно было, что сыновья Лембита после пропажи отца не растерялись и продолжали вести хозяйство.

По случаю благополучного возвращения хозяина на хуторе закололи свинью – одну из пяти, самую маленькую.