Но не успела я отвернуться, как работник лаборатории схватил меня за подбородок, приблизился. Взял какую-то трубочку, щелкнул на ней выключателем и наставил на меня.

— Не верти головой, — настоял он и ловко снял линзы.

Хмыкнул. Словно завороженный, отложил в сторону инструмент. Видимо, цвет моих глаз сделал свое дело, потому как спустя пару минут задумчивого взгляда я услышала:

— Бедняга.

— Почему?

Он отъехал к столу с мониторами, расположенными в два ряда. Что-то быстро напечатал, громким нажатием на последнюю кнопку отправил и потянулся к аппетитно выглядевшему бутерброду. Я сглотнула. За сегодняшний день ни крошки не оказалось во рту.

Вот только работник лаборатории больше не был столь дружелюбен. Включил режим равнодушия. Изредка подходил, медленно проводил надо мной сканером, намерено начав с ног. Возле сердца, конечно же, остановился. Удивленно выгнул брови. Даже хохотнул.

— А ты с гнильцой, матушка.

Спокойно…

Живот урчал, уже скрутившись в тугой узел. Я еще пыталась вывести работника лаборатории на диалог, но тот полностью отгородился и закрылся. Словно уже имел дело с роботом.

— Ага, вот мы где! — обрадовался мужчина, едва начал сканирование моей головы.

Я дернулась.

— Не шевелись.

— Издеваетесь? — воскликнула я и потянула руки на себя.

— Вырваться не вырвешься, зато сделаешь себе хуже. Я тут, думаешь, просто так с тобой ночую?

Раньше казалось, что все будет иначе. К примеру, меня запрут в какой-нибудь клетке или изолированном отсеке. Дадут еды, воды хотя бы… Но не сразу на стол!

И как ко всему относиться? Биться в истерике? Метать в него гневные взгляды и пропитанные ядом слова?

А смысл?!

Зато точка на запястье зеленая. Я даже усмехнулась, ведь просто обязана была впасть в панику. Разве нет? Чуть меньше пяти лет боялась оказаться за устрашающими черными стенами лаборатории и побывать именно на этом месте, но теперь даже не волновалась. А должна бы! Как минимум для того, чтобы сердце остановилось и в руки монстрам не попал ценный экспонат в виде лирайки.

— Как тебя хоть зовут? — обратилась я к мужчине.

Он поджал губы, продолжая на сканере менять слои и фиксировать каждый параметр.

— Почему не днем? Зачем работать ночью?

— За двойную плату почему и не поработать-то? — хоть на что-то ответил тот. — Думал, буду штаны просиживать. Но, как видишь, привезли тебя.

— Грусть и печаль, — съязвила я.

— Почему же? Ты, матушка, необычная. С тобой хотя бы не соскучишься.

Я проглотила очередное едкое замечание.

Первое время разглядывала лабораторию. Вдоль стен тянулись несколько таких же, как подо мной, операционных столов, парочка приборов непонятного предназначения, напоминавших обычные металлические коробки. Еще нашлись две капсулы в человеческий рост. Но больше всего было столов с мониторами. Видимо, днем тут людно.

А после на меня навалилась дрема. Я даже не подумала бороться, ведь безразличие к своей жизни никуда не делось. Зачем перед смертью лишать себя сна?

Вот только вместо нормального пробуждения была застилающая глаза пелена и дичайшее жужжание в голове. Оно усиливалось. Казалось бы, куда уж больше! Сперва неприятный звук просто нервировал, но потом физически становилось больно. В висках… в затылке. И даже в горле.