— Вы догадливы.
— Наверняка уже предложили немцам. Но те испытали и ответили, что им такое счастье не нужно. Решили сбыть нам. Много просят?
— Тридцать тысяч фунтов за одну, — вздохнул Брусилов.
— Пусть оставят себе на надгробные памятники.
— Я тоже не люблю англичан, — признался Брусилов. — Заверяют в дружбе, но помогают немцам. Однако идея хороша. Без этих машин прорвать хорошо укрепленную оборону противника затруднительно.
Значит, собираются наступать…
— Есть же бронеавтомобили.
— Они не смогут преодолеть траншеи и окопы.
— На колесах – да. Но если заменить их гусеницами…
— Чем?!
— Вот эти стальные ленты называются «гусеницы», — показал я на фотографии. — Здесь они движутся вокруг боковых частей корпуса. Это сложно и нерационально.
— Можете показать проще? — улыбнулся генерал.
— Нужны карандаш и бумага.
Получив требуемое, я сел за стол и изобразил танк, взяв за основу советский Т-26 из моего времени, в девичестве «Виккерс». Рисовать я умею. Изобразив танк в разных проекциях, передал листок Брусилову.
— Смотрите! Это ведущее колесо, а это ленивец. Внизу опорные, сверху – поддерживающие катки. Привод спереди. Ничего сложного.
— Вы разбираетесь в механике, — удивился генерал. — Не ожидал от врача.
— Многие врачи – хорошие механики. Инструменты, которые мы используем в работе, придуманы ими. К тому же мне интересно. Читал журналы и специальную литературу.
— Понятно, — кивнул он. — Но я сомневаюсь, что у наших инженеров получится. По крайне мере, быстро.
— Можно поступить проще. В Северо-Американских Соединенных Штатах производят тракторы на гусеничном ходу. Я читал о них. Можно купить патент или заказать готовые ходовые. Только попросить их удлинить, у американцев они короткие. Трактору не нужно преодолевать траншеи.
Если правильно помню, так поступили французы в Первую Мировую войну. И танки у них вышли лучше, чем у англичан. Откуда знаю? Сказал же: читал.
— Любопытно, — задумался Брусилов. — Вы можете изложить свои соображения на бумаге?
— Кто станет слушать зауряд-врача?
— Зато послушают командующего фронтом, — хмыкнул Брусилов. — Прошу вас, Валериан Витольдович!
Как тут откажешь? Я сел за записку. Нарисовал и написал все, что помнил танках того времени. Изложил тактику их применения. Подчеркнул, что не стоит бросать их в бой без прикрытия артиллерии и пехоты, как было в моем мире. Остапа понесло: на меня нахлынуло, я писал и писал. Хорошо, что Брусилов в благодарность за исцеление подарил мне авторучку с золотым пером. С обычной я бы замудохался. Записка вышла на редкость большой – даже не ожидал. Через несколько дней я отнес ее Брусилову. Читая, тот хмыкал.
— Любопытно, — сказал, положив листки. — Штурмовые группы со стальными нагрудниками, взрывчаткой и короткоствольным оружием. Предлагаете вооружить солдат револьверами?
— Можно охотничьи ружья с обрезанными стволами.
— Охотничьи?
— С винтовкой в траншее не повернуться. А картечь с близкого расстояния – метла смерти.
— Как вы сказали? «Метла смерти»?
— Можно траншейная.
— Постараюсь запомнить. Над этим стоит подумать. Но создать в тылу копию обороны противника и учить солдат ее брать… Странное предложение.