— Я много раз видел выступления Ху Сяомина, и всегда они были успешными. Мастер цигун, как и спортсмен, подвержен влиянию многих факторов. Давайте поможем ему доверием, аплодисментами, давайте пожелаем ему успеха! Зал громко зааплодировал, атмосфера разрядилась, на философа перестали обращать внимание. Мастер был тронут, несколько воспрянул духом. Он сложил у груди ладони и поклонился зрителям. Оуян Цзюэ продолжал:

— Я считаю, что мастерство Ху Сяомина очень высоко, то, что он сейчас собрался нам показать, для него, в общем-то, пустяки, он может и не такое. Однако он молод, иногда поддается настроению, чувствам.

В зале послышался дружеский смех. Мастер явно повеселел, несколько озорно и в то же время смущенно почесал затылок.

— Ну, а теперь все успокойтесь, расслабьтесь и с доверием ждите успешного выступления.

В зале установилась тишина. Мастер успокоился, сосредоточился. Прошла минута — и вдруг стержень из нержавеющей стали со скрежетом разломился на две половинки. Зал разразился громкими аплодисментами. Оуян Цзюэ взял в руки разломанный стержень и показал публике. Затем, соединив куски металла, положил их на стол и сказал:

— А сейчас попросим Ху Сяомина сплавить стержень.

Снова стало тихо, все замерли в ожидании. Это труднее, чем разламывать. Ху Сяомин встал в нескольких шагах от стола, сосредоточился. Прошло несколько минут. Многочисленные взгляды по-прежнему видели щель между частями стержня. По залу прошел легкий шум. Оуян Цзюэ жестом попросил всех соблюдать тишину. Прошло еще несколько минут. Вдруг глаза мастера открылись, и… стержень соединился! В какое-то мгновение все увидели, что щель исчезла. Оуян Цзюэ не стал торопиться демонстрировать стержень залу, он сначала обратился к сидящему в президиуме Сян Шичжао и сказал:

— Пожалуйста, подойдите сначала вы, удостоверьтесь, что стержень соединился.

Философ махнул рукой:

— Не надо.

Тогда Оуян Цзюэ сам взял со стола стержень и передал его ученому. Тот повертел его, погладил рукой: не было даже шва на месте сплавки! Он ничего не сказал. Оуян Цзюэ снова взял стержень, показал его всем. Те, кто сидел в первом ряду, брали в руки, ощупывали.

— Сварка с помощью «мысли» удалась! — объявил Оуян Цзюэ. Зал вновь зааплодировал. Распорядитель обратился к Сян Шичжао:

— Вы удовлетворены этим экспериментом, профессор?

Прошло несколько секунд, прежде чем он ответил:

— Этот эксперимент носит случайный характер, отсутствует повторность. Кроме того, я не исключаю возможности того, что это ловкий трюк. Я не верю в особые способности.

Глаза распорядителя сверкнули возмущением:

— В конце концов в силу каких причин вы отвергаете цигун и особые способности? Разве вы не собственными глазами наблюдали опыт, разве это не факт?

Сян Шичжао встал, его лицо было холодным.

— Я опираюсь только на свой разум! Я против эмпиризма! Главное — ум, а не глаза!

Друг, ты сейчас ходишь по комнате, открываешь дверь, выходишь, входишь, закрываешь дверь. Нет ли у тебя одновременно и странного и такого обычного ощущения: эта замкнутость трехмерного пространства не так уж непреодолима. Как плотно ни закрывай дверь и окна, а «пришельцы», «высший разум», «святые», сделав «поворот» (через четырех-, пятимерное пространство), войти могут без труда. Они видят всё, они перемещаются повсюду, свободно, не зная преград. Ты, возможно, думаешь об удивительных совпадениях, случающихся в жизни. Почему, например, ты подружился именно с этим человеком, почему он (она) стал(а) твоим мужем (женой)? Случайность? Необходимость? Представь себе: оказывается, если есть особые способности, то все это можно предсказать, ибо время может быть преодолено.