Специально приблизился к женщине, которая расставила ноги, позволяя мне оказаться к ней слишком близко. Схватила за галстук и наклонила моё лицо к своему лицу. Не противился, позволяя ей сделать это.

Её горящие глаза и приоткрытые губы говорили об одном – сделает всё, лишь бы снова вернуть меня. Но я не прощаю предательство, особенно когда она оставила не только меня, но и своих детей. Таких людей я презираю.

Поэтому когда мои губы оказались около её рта, я остановился, не позволяя ей дальше управлять мною.

– Я не люблю красный, – выдохнул ей в лицо, сразу же отстраняясь. Сделав шаг назад, выдернул из её ладони ненавистный галстук, смотря на её округлённые от удивления глаза. – Заканчивай с этим цирком.

Развернулся, идя к выходу и ставя между нами жирную точку. Понял, что слишком много воды утекло с того времени. Я мог забыть и простить многое, но не то, что она оставила своих детей. Мне не больно, но им… Для них это было слишком эмоционально.

Несмотря на возраст, они всё понимали. Первое время каждый раз спрашивали, где пропадала их гулящая мать. Придумывал тысячу причин, но не говорил правду. А потом они и сами всё поняли, подрастая. И скрывать правду от них дальше не стал.

Они смирились, но материнской любви им всё равно не хватало. Хах, да и отцовской тоже. Я фиговый папа, что понял не раз.

– Саш! – услышал уже в спину, но не обернулся, продолжая идти вперёд. Выйдя из кабинета, захлопнул за собой дверь, продолжая идти к выходу. Был ли уверен в своих словах и действиях? На двести процентов.

***

– Выглядишь уставшим, – Виктор похлопал меня по плечу. Хотел сказать ему, чтобы он попробовал совмещать две работы, но потом вспомнил, что у него пятеро детей и не стал. Больше работы выматывает только семья. – Случилось чего?

Выдохнул, косясь на Машу. Та пыталась подружиться с Вероникой – женой Крама, но у неё плохо получалось. Видимо, Ника чувствовала на подсознательном уровне, что с такими людьми лучше не связываться.

– Да ничего такого, – жаловаться не любил, но следующие слова сами сорвались с губ: – Две работы, дети и вон.

Кивнул тихонько на Машу. Виктор кивнул, сразу же всё понимая. У него тоже вроде бывшая н одуванчик.

– Ещё и няня на мою голову упала, – устало потёр переносицу, выдыхая. – Она – ходячая катастрофа. Иногда скажет такое – что мне и ответить нечего. Про остальное вообще молчу. Не дом, а дурдом какой-то.

Вспомнил её прекрасные падения, красные трусики, глупый вопрос о гречке, и, конечно же, милые пижамные шортики…

До сих пор помню ту ночь на кухне, когда она зашла в комнату, сверкая своей пятой точкой. И стоило ей развернуться ко мне спиной, конкретно залип. А когда она приподнялась на носочках, голова вскипела, заставляя всё тело отреагировать на эту мелочь.

Невольно улыбаюсь, вспоминая, как быстро ретировался с кухни. Видеть такое на ночь – опасно.

– Понимаю, у самого так давно было. Но как видишь, моя няня рядом со мной, – неожиданно для Ники, Виктор хватает её за талию, притягивая к себе. Та непонимающе смотрит на Машу, которая что-то ей рассказывала. Но девушка её не слушала, поскольку улыбнулась, слыша последние слова Крама. – Что, передать тебе эстафетную палочку? Босс и няня. Как в любовных романах… И по закону романов, твоя должна появиться здесь прямо сейчас.