– Это потрясающе. – Зельде пришлось выкрикнуть эти слова, чтобы я ее услышал. С одной стороны зала из динамиков звучали рекламные ролики. С другой – плач детей и голоса людей, просивших у прохожих мелочь.

– Невероятно, правда? – спросила Зельда, когда мы выходили с выставки. – В мире столько контрастов. Прекрасное постоянно живет бок о бок с душераздирающе печальным.

Я дотронулся до ее щеки.

– Но есть люди, которые берут что-то уродливое, холодное и неинтересное и превращают в нечто прекрасное.

Я поднес губы к ее уху.

– Помнишь, что я говорил тебе на Рождество?

– Я же сказала тебе, что ничего не забуду, – ответила она. – Ты говорил, что квартира 2Е стала тебе домом, благодаря тому, что я в ней живу. Благодаря тому, что я принесла гирлянды, растение в горшке и ковер.

– Да, так я и сказал. Но я ошибался.

– Ошибался?

– Да, детка. Ты не превратила эту квартиру в мой дом, Зельда. Ты и есть мой дом. Мой дом – там, где ты.

Я услышал, как у Зельды перехватило дыхание, и ее ресницы затрепетали, как крылья бабочки.

– Ты хочешь, чтобы я стала самой сопливой и романтичной девчонкой в мире, Коуплэнд. Либо просто пытаешься затащить меня в кровать.

– Второе, – на автомате ответил я. – Сработало?

Она широко улыбнулась, встала на цыпочки и сказала мне на ухо жарким шепотом:

– Еще как.

Дорога домой на метро заняла сто часов. Потом нам пришлось пройти пешком еще сто километров, прежде чем мы наконец оказались у двери в нашу квартиру. У меня с трудом получилось вставить ключ в замок. Как только за нами хлопнула дверь, я сжал Зельду в объятиях.

Я прижал ее к стене и приподнял, чтобы было удобнее ее поцеловать. Я не мог насытиться сладкими, пряными поцелуями этой женщины с огромным сердцем, полным огня.

Зельда обхватила мою талию ногами и, обняв за шею, ответила на поцелуй. После каждого нового движения наших губ из ее горла вырывались тихие стоны, полные желания.

Я отнес ее на кровать и оторвался от нее, чтобы снять куртку и рубашку. Пока я сбрасывал с ног кроссовки, Зельда сняла свой мягкий черный свитер. Ее волосы шелком рассыпались по бледной коже плеч и прикрытой лифчиком груди.

– Черт, Зельда, – проревел я, срывая с нее юбку и опускаясь на колени, чтобы прижаться губами к ее трусикам.

– Бекетт, о, господи… Подожди. – Она взяла меня за плечи и притянула к себе. – Нет, мне нужен ты. Нужен прямо сейчас…

Я стянул с нее трусы и, стоя на коленях, еще раз приподнял ее и подвинул чуть дальше к спинке кровати, чтобы было за что схватиться. Зельда снова обняла меня ногами, затягивая внутрь себя. Одно плавное движение, и я провалился в плотный жар ее тела.

– Боже, Зельда. Как же с тобой хорошо.

Она обхватила мою талию еще крепче.

– Это все, – выдохнула она. – Это все, чего я хочу. Больше не нужно ничего.

Наши тела задвигались в такт друг другу. Я уцепился за спинку кровати, погружаясь в Зельду все глубже и покрывая ее короткими, отчаянными поцелуями, пока она не укусила меня за шею. А в следующее мгновение она достигла оргазма и выкрикнула его в мою кожу.

Легкая боль от укуса пронеслась по моему позвоночнику и воспламенила удовольствие, которое копилось внутри меня. Я кончил так, как не кончал никогда раньше, отдавая ей всего себя и дрожа от разрядки. Я опустился на колени, все еще не выходя из нее, заскользил ладонями по влажному шелку ее спины и погрузил пальцы в ее волосы.