Да здесь это и не важно. На таких мероприятиях всё показное, и с состоявшимися актёрами обычно всегда так — им не обязательно завоёвывать внимание прессы, они и так уже всего в этой жизни добились. Журналисты, продюсеры, сценаристы — все тянутся к ним сами.

А вот молодые актёры, начинающие музыканты или юные певцы — те ещё не избалованы славой. Многие из них узнают меня, даже если мы виделись всего пару минут в прошлом году и перекинулись всего парой слов.

Они называют меня по имени и даже помнят детали нашего предыдущего общения, поэтому с ними приходится задерживаться дольше. Мы болтаем о моде, о киношных новинках, о ярких режиссёрских работах, нарочито смеёмся, и я продолжаю нервничать из-за того, что так и не нахожу в толпе Дубровского.

Всех приглашают в зал, и тогда я, наконец, понимаю, что Никита решил появиться перед публикой уже после премьеры. Он будет знать, как отреагировал зал на его новую работу, и поэтому будет чувствовать себя увереннее. А если вдруг зал загудит, и его освищут, он не появится вовсе — таков уж его характер, и об этом я всё ещё помню.

Заняв своё место, я начинаю оглядывать зал.

— Тоже решили сегодня почтить своим присутствием премьеру? — Садится рядом со мной один из начинающих актёров, милый парнишка лет двадцати.

Его, кажется, Харитоном зовут. Фамилию забыла… вроде Кошкин.

Дешёвый сериал с банальным сюжетом и неуклюжими диалогами, вышедший на канале «Россия» почти погубил его карьеру, поэтому теперь он заискивает и перед рядовыми деятелями искусства, и перед журналистами. Хватается за любую возможность быть с ними на короткой ноге — вдруг удастся где-то засветиться. Когда твоё имя на слуху, всегда проще получить интересную и хорошо оплачиваемую работу.

— Да. — Киваю я, продолжая внимательно осматривать зал.

Оборачиваюсь и оглядываю верхние ряды.

— Я сыграл в этом фильме одну из ролей. — Задумчиво говорит парень. — Она небольшая, всего пара фраз в одной из сцен, но, по правде говоря, я не даю этой картине ни единого шанса на успех.

— Почему? — Мой взгляд по-прежнему сканирует лица людей в креслах.

— Зря они утвердили Дубровского, он всегда играет самого себя. — Хмыкает мой сосед. — Никакого перевоплощения или погружения в образ. В кадре ведёт себя одинаково: что в комедии, что в драме.

Я вспоминаю, как Никита репетировал дома сцены из этого фильма, как начитывал реплики, как любовался собой перед зеркалом, и какой довольный возвращался со съёмок.

— Пожалуй, да. Соглашусь. — Усмехаюсь я.

Я тогда очень переживала, чтобы у Никиты всё получилось, чтобы эта картина стала прорывом в его карьере, а теперь вот — готова злорадствовать, если она провалится.

— И в этом фильме столько пафоса… — Морщится начинающий актёр Кошкин.

— Да? Теперь мне стало ещё интереснее.

— В нём только один плюс — это Нелли. Она исполнила заглавную тему для саундтрека и появляется в самом конце, в сцене в ресторане, куда приходит герой, чтобы напиться с горя. Он роняет вилку, когда девушка начинает наигрывать на гитаре романтическую песню, под которую когда-то разрушилась его жизнь. Хороший момент. Отличные эмоции, крепкая такая атмосфера. Вот выдержать бы в этом стиле всю картину, было бы идеально.