«Пожалуйста, помолчи!» — прошу его я.

«Он согласился! Согласился! — радостно визжит оно. — И спросил про носки!»

«А они тут вообще причём?»

«Вот же дурочка! Ду-роч-ка!»

— Доброй ночи, — негромко прощается Красавин у двери моей палаты и прежде, чем нас с ним увидят вдвоём, разворачивается и уходит в свой кабинет.

— Доброй ночи, — слетает с моих губ.

Я вваливаюсь в палату, счастливая и пьяная от всего произошедшего. Во мне такая лёгкость, что ноги будто летят над землей. И, несмотря на горящие щёки, которые намекают, что я только что вела себя как доступная женщина, пригласив его домой, я чувствую себя абсолютно счастливой.

Сажусь на кровать, закрываю глаза и улыбаюсь.

Что это сейчас со мной было?

Водопады слёз, истерика, затем тонны счастья…

Я вспоминаю, как горячо он прижимался к моей спине, как крепко держали мою талию и живот его пальцы. Вспоминаю, как проливала слёзы ему в рубашку и как потом умирала от удовольствия, окунаясь в его пряный запах.

Кажется, всё теперь пропахло этим ароматом. Моя кожа, моя ночная рубашка, мои волосы.

«Боже, волосы!»

Я тяну свои спутанные пряди и подношу к носу. Конечно, мне повезло пару раз принять душ за время пребывания в клинике, но они всё равно мерзко пахнут лекарствами, линялым матрасом и больничной едой.

Или нет? Я принюхиваюсь, принюхиваюсь, и всё равно не могу понять, потому что в носу по-хозяйски обосновался аромат парфюма доктора, который обволакивает меня всю ещё с того момента, как я надела на себя его куртку.

Да плевать!

Даже если я воняла, как старая мусорная корзина — он сказал, что придёт. Сказал, что придёт!

Неужели, я понравилась ему?

Ещё с пару секунд я улыбаюсь, а затем вдруг приходит отрезвление.

«Алиса, ты беременна. Даже не смей думать об этом мужчине. Ты теперь не просто «с прицепом», ты в положении! Ещё пара месяцев, и станешь похожа на огромный воздушный шарик, и тогда мужчины не то что шарахаться от тебя будут, ты вообще перестанешь быть для них хоть сколько-нибудь привлекательным объектом!»

И вместе с осознанием этого возвращается коварная боль в пояснице.

— Ой… — Я зажмуриваюсь и хватаюсь за спину.

«Ну, привет, камешек, привет. А ты вовремя напомнил мне о том, что, кроме беременности, у меня полно всяких проблем».

Мне кажется, что я сквозь сон слышу его голос. Низкий, баюкающий, густой, как крепкий кофе.

Всю ночь мой мозг транслировал мне обрывки воспоминаний: объятия на крыше, хриплый шёпот, стиснутые на моей талии мужские пальцы, терпкий запах, в котором тонешь от удовольствия. И все они проносились снова и снова, точно кадры старого кино, — завораживали, пугали, туманили разум.

А теперь этот голос. Точно откуда-то с параллельной реальности. Нет, он просто звучит наяву, а я ещё беспомощно и вяло барахтаюсь во сне.

— Доброе утро. — Теперь точно слышно, что он не мужской, а женский.

— Доброе, — отзываюсь я, приоткрывая глаза.

Мой голос скрипучий, как колёса старой ржавой телеги.

— Хорошо, что вы уже проснулись.

Потерев веки, я всматриваюсь в незваную гостью. Это Людмила. Молодая врач, я запомнила её ещё вчера на обходе, а позже девушка пару раз заглядывала, чтобы проверить моё самочувствие.