- Что? – спросил я, заметив, что парень хмурится.

   Когда на его лице пролегает эта складка – на переносице, значит, он обдумывает что-то серьезное.

   - Не хотел бы волновать тебя перед боем, но…

   - Говори, это не важнее, чем учебные схватки. Важен лишь финал, сам знаешь. А в нем меня ждут хорошо знакомые демоны.

   - Не уверен.

   - Почему?

   - Сагир, я видел, как сегодня Дорий, выйдя из своего шатра, покачнулся.

   - И что? Споткнулся, может. Или перебрал вчера.

   - Нет. Он стоял и головой тряс, будто не видит ничего. – Тихо возразил Патор.

   - Думаешь, это Лар подсуетился?

   - Если честно, да.

   - Доказать можешь?

   - Нет, - парень пожал плечами. – В этом и загвоздка.

   - Тогда перестань мучить свои извилины понапрасну. – Я похлопал брата по плечу. – Лучше смотри в десять глаз, чтобы никто и близко не подходил к моему снаряжению, еде и напиткам. Понял?

   - Само собой, - он обиженно глянул исподлобья. – Что я, не знаю, что ли?

   - Знаешь, конечно. – Усмехнулся. – Потому и доверяю тебе. А теперь пора идти.

   Мой бой закончился быстро, даже разогреться-то как следует не успел. Но важно не то, получил ли я удовольствие от поединка, а его исход. Противник стонал в грязи, лечиться ему теперь придется долго. Я отошел в сторону, освободив место для маневра слугам этого бедняги.

   - Сагир! – ко мне подбежал Патор. – Лар будет сражаться с Дорием!

   - Что ж, на это стоит посмотреть, идем.

   Вокруг Ремеза и Тара уже собралась толпа, но меня пропустили, расступившись в стороны.

   - Поставь наших парней по бокам и позади, - шепнул я брату.

   Знаю Лара, если есть возможность устроить подлянку, он ее не упустит. Кинжал в бочину в толпе как раз в его духе. И если брат прав и этот мерзавец уже подсуетился, что-то сделав Дорию, то теперь между ним и вожделенным призом стою только я.

   Взгляды всех зрителей были прикованы к вышедшим в круг даонам. Даже Кассар перестал хмуриться и с интересом смотрел на соперников. Понятное дело, такой бой нечасто увидишь. А я не мог оторвать глаз от Лиары. Даже когда судильщик дал отмашку, и Лар с Таром бросились друг на друга, мой взгляд ласкал ее хрупкую фигурку.

   Белые волосы сияли на солнце, губки поджаты. Я помнил, какие они вкусные. Верхняя – сладкая, а нижняя, более пухлая, отдает дождем пополам с нежностью. Одно наслаждение целовать их, посасывать, сжимая Лиару в объятиях, стонущую, полыхающую, льнущую к тебе, готовую раскрыться навстречу мужской требовательной силе.

   Боги! Я пробормотал ругательства, ощутив, как желание полыхает в теле. Слишком давно обхожусь без женской ласки, впору переходить на ручную работу, как давным-давно, когда еще мальчишкой был. Хотя и тогда недостатка в девицах не имелось.

   Отец, вечно злой и всем недовольный, смотрел на мои подвиги, посмеиваясь. Он и сам пользовался каждой юбкой, потому что моя мама его в свои покои не звала. Родив наследника, она выставила мужа вон из супружеской опочивальни, сочла, видимо, свой долг исполненным.

   Отца это бесило. Подозреваю, он любил ее – по-своему, не умея это показать, считая любовь слабостью – и не без оснований, на мой взгляд. У матери кто-то был в юности, но пришлось подчиниться воле родителей и пойти за нелюбимого. Упрямая и мстительная, она обрушила месть на супруга, превратив его жизнь в ад. А потом и вовсе исчезла в неизвестном направлении.