Глава 21. Вперёд, к новым приключениям!
Петров и Васечкин лежали в лагерном изоляторе. Гусь, очевидно уже выздоравливающий, ковылял вокруг них, заботливо и несколько подобострастно исполняя обязанности сиделки.
Друзья были со всех сторон обложены книгами – теми, которые в своё время были вручены Васечкину в беседке.
Петров составлял икебану, а Васечкин размышлял над магнитными шахматами.
И тут открылась дверь и в комнату влетели Анка с Дашенькой.
– Вот тут тебе, Васечкин, варенье! – защебетала Дашенька.
– А тут тебе, Петров, печенье! – объявила Анка.
Друзья со вздохом переглянулись, тумбочки у обоих и так уже были доверху забиты сластями. Неизвестно, что бы ещё сказали или сделали Анка с Дашенькой, но в это время дверь опять открылась, и на пороге появилась… Маша.
– Машка!!! – завопил Васечкин, подпрыгивая на кровати.
– Здорово!!! – вопил Петров, прыгая ещё выше.
– Сколько лет!!! – кричал Васечкин.
– Сколько зим!!! – орал Петров.
– Привет, привет! – улыбаясь, говорила Маша, подходя к больным.
Что же касается Анки и Дашеньки, то они критически оглядели Машу и, фыркнув, разочарованно удалились. Так же незаметно под каким-то предлогом вышел из палаты и Гусь.
Однако ничего этого наша замечательная троица не заметила.
– Эх вы, – насмешливо сказала Маша. – Горе-хулиганы!
Друзья молча переглянулись.
– Ладно, – засмеялась Маша, – что было то было. А я смотрю, вы тут неплохо устроились, – сказала она, перебирая книги, лежавшие со всех сторон. – «Сто шахматных композиций», «Икебана», «Смерть после полуночи», «Педагогическая поэма», «Пятиборье». Да у вас тут библиотека на все вкусы!
– Так, читаем потихоньку, – скромно сказал Васечкин.
– Образовываемся, – пояснил Петров.
– Понятно, – серьёзно кивнула Маша. – А я вам тоже подарок привезла. – А то, думаю, тоскливо им в изоляторе…
И Маша выложила перед Васечкиным толстую книгу, на обложке которой было написано: «Мигель де Сервантес „ДОН КИХОТ“».
– Больно толстая! – подозрительно сказал Петров.
А Васечкин уже раскрыл книгу. Иллюстрация, открывшаяся там, сразу приковала к себе его внимание. На ней был изображён Дон Кихот в рыцарских доспехах, с обнажённым мечом в одной руке и копьём в другой, скакавший на верном Росинанте навстречу ветряной мельнице.
– Ух ты! – сказал Васечкин. – Идея!
Рыцарь (почти по Сервантесу)
>Повесть
Моей дочке Асе
Пролог
Начало этой истории как нельзя лучше соответствовало её сущности. Лил яростный дождь, ярко сверкала молния, душераздирающе гремел гром.
Всё это безусловно служило торжественно-таинственным фоном для самых романтичных приключений.
Так что громкий стук в дверь посреди ночи был, можно сказать, естественным продолжением разбушевавшейся над спящим лагерем стихии.
Разбуженная этим стуком, Инна Андреевна повела себя вполне в духе происходящего – она испугалась!