– Фто ва повоффифы?

– Не разговаривай с набитым ртом! Помощницы его – милые девушки спортивного плана, как правило, реальные учителя и инструкторы по йоге, гимнастике, фитнесу. Они занимаются с людьми и одновременно с проведением занятий и практик собирают о них информацию.

– Фафем?

– Затем, чтобы покрепче прикрутить человека к этому так называемому «духовному сообществу».

– А-а-а! – Сашка хлебнула морковного сока, и над губой у нее остались смешные рыжие усы.

Я потянулась, чтобы их вытереть.

– Я сама. – Дочь отняла у меня салфетку, истребила забавное сходство с комдивом Буденным. – Короче, это что-то вроде секты, да?

– Похоже, – согласилась я. – Во всяком случае, дисциплина там железная, все под контролем, для обучающихся разработана четкая программа: тренировки – анкетирование – совместные посиделки для обсуждения высоких истин – выезды на природу для практик и сплочения – задания – встречи с духовным лидером – просветление! Каждый шаг продуман, расчетливо выверен и втягивает адепта в закрытый круг, крепко прикручивая и делая зависимым и внушаемым. А еще это большой диверсифицированный бизнес: у Гоги и спортивно-оздоровительные центры, и фирменные магазины, и сетевой маркетинг, и благотворительные фонды. У финансовых органов, кстати, есть к нему вопросы, с налогами там не все понятно, с зарплатами не вполне прозрачно, и вообще – Гога действует не только в России, так что денежки текут за рубеж, а это нынче предосудительно.

– Погоди-ка. – Сашка замерла с салфеткой в поднятой руке, как народная плясунья. – И все это открытая информация? Ее тебе Таганцев сообщил?

– Саш, я бы не назвала открытой информацией сведения, которыми располагают правоохранительные органы, – заметила я.

– Я о другом. Если они, эти органы, соответствующими сведениями располагают, то почему же господин Гога до сих пор на свободе?

– Саш, а за что его сажать? – Я развела руками. – Что такое «секта»? В нашем законодательстве нет ответа. У понятий «псевдорелигиозные», «деструктивные организации» и «антиобщественные группы» не имеется юридической базы. Существует лишь понятие экстремистской организации, список таковых каждый может прочесть на сайте Министерства юстиции. Это порядка семидесяти организаций, все они запрещены судом. Гогин бизнес, как ты понимаешь, в число запрещенных не входит.

– А досье на него уже есть, – хмыкнула Сашка. – Шьется дело потихоньку, да?

– Выражения у тебя. – Я поморщилась. – Уже несколько лет идет речь о том, что в законодательство нужно вносить изменения. По экспертным оценкам, сейчас в России действуют примерно пятьсот деструктивных сект. Сама подумай, если есть такая статистика, значит, за деятельностью этих организаций приглядывают, так?

– А зачем, если это пока что разрешено? – Кажется, Сашке стало интересно. Может, передумает еще на журфак идти и поступит в юридический?

– А затем, что под видом тренингов личностного роста, всевозможных школ лидерства, центров просвещения и сетевого маркетинга могут действовать агрессивные сектанты. Они заманивают к себе людей с неустойчивой психикой и постепенно выжимают из них все деньги…