Мунин крепче прижал к себе Клару и ответил:
– Потерплю.
К семи утра компания прикатила на такси в отель «Бейт-Иеремия». Номера для особенных гостей нашлись, но Штольберг, по словам портье, проходил обследование в клинике «Ихилов», – его возвращения ждали только завтра. Директорский кабинет с музеем был закрыт. Выдать троице чёрное зеркало не мог никто, кроме старика.
– Это даже к лучшему, – сказал Одинцов. – Давайте-ка вздремнём с дороги, а думать будем на свежую голову.
Компаньоны провели последние две ночи почти без сна. Отдохнуть действительно не мешало. Спали они крепко, но не слишком долго, и во втором часу дня собрались на любимом месте – у стола под фикусом.
Клара погладила шершавую серую кору на стволах дерева.
– Ста-арое…
– Наш прапрадед посадил, – откликнулся Мунин.
– Что значит – наш?
Мунин сделал жест в сторону Евы и Одинцова.
– Наш. И отель этот наш. И вообще мы родственники.
Клара обвела троицу недоверчивым взглядом, а когда все трое кивнули – мол, так и есть, – сказала со вздохом:
– Я уже ничему не удивляюсь…
На обед компании подали хамúн – ароматное и сытное жаркое из говядины с картошкой и фасолью. За едой о делах не говорили. Когда же на столе появился кофе, Одинцов закурил и деловито потёр руки.
– Ну, что, господа хорошие? Вернёмся к нашим баранам!
Ева начала с того места, на котором её вчера прервали. Лазер излучает волны света; они отражаются – и создают видимую голограмму. Человек излучает мыслеформы – тоже волны, только невидимые, и отражаются они так же, как свет.
– Как может работать чёрное зеркало? Давайте отталкиваться от положений холономной теории, – говорила она. – Не пространство зависит от суммы поведения его частей, а наоборот – каждая часть ведёт себя в зависимости от роли, которая отведена ей в пространстве…
Пространство едино и заодно с прочими волнами содержит абсолютно все возможные мыслеформы, сколько бы их ни было. Каждая мыслеформа индивидуальна и отличается от других так же, как отличается от других человек, который поддерживает эту мыслеформу своей энергией. Мыслеформы не нуждаются в координации с другими волнами: Вселенная скоординирована изначально.
– Кошка Шрёдингера, – сказал Мунин, который всё ещё переживал щелчок по носу, полученный от Вейнтрауба. – Суперпозиция. Одновременное существование всех возможностей. Кошка жива и мертва. Вероятности равные…
Историку не нравились рассуждения насчёт электричества и розетки. Он предложил пример из Ветхого Завета, который приводил Вейнтрауб со ссылкой на Книгу Эзры.
– Евреи хотели узнать, можно ли есть жертвенное мясо, – рассуждал Мунин. – Вариантов много. Можно есть, или нельзя есть, или можно с оговорками… Проблема в том, что вопрос исключительной важности; правильный ответ – только один, а идей по этому поводу – туча. Ведь людей много, и люди разные. Договориться между собой невозможно: кто-то всё равно будет недоволен, кто-то будет сомневаться… Доверить принятие решения даже самым умным – опасно. А вдруг ошибутся? Единственный выход – получить правильный ответ из Вселенной. Она-то находится в равновесии! То есть она гармонична, иначе всё давно рухнуло бы. Значит, пространство найдёт в себе и выдаст абсолютно правильный ответ на любой вопрос. Но для этого нужны Урим и Туммим с Ковчегом Завета…