Дорогу преградил «дворняга», который грозил Одинцову пистолетом. Газовщик отдал ему планшет, снова неторопливо запустил руку в сумку…

…и через мгновение вынул, держа пистолет с глушителем. В следующий миг он всадил несколько пуль в «дворнягу», взявшего планшет, а сам упал вбок, чтобы не перекрывать линию огня Дефоржу с напарником. Они тоже выхватили оружие, и три автоматических пистолета глухо захлопали, осыпая пол звонкими гильзами.

Напарник Дефоржа мгновенно расстрелял в упор охранника при входе и переключился на новую цель в глубине зала – «дворнягу», который не успел юркнуть в дверь к лестнице наверх…

…а сам Дефорж вместе с бригадиром изрешетили одного телохранителя Лайтингера и сперва промахнулись по второму, стоявшему за спиной Одинцова…

…потому что Одинцов после первых выстрелов что есть силы толкнул назад своё кресло, сшиб телохранителя с ног – и бросился на Лайтингера…

…который зарычал и за волосы рванул к себе Еву, одновременно выхватив из-за ремня пистолет, чтобы приставить ствол к её голове…

…но Одинцов сломал ему шею с таким хрустом, что Ева потом ещё долго с содроганием вспоминала страшный звук.

Дефорж в два прыжка оказался на середине зала; вместе с бригадиром они потратили остаток патронов на второго телохранителя – высокая дубовая спинка кресла, которым прикрывался «дворняга», превратилась в щепки.

Стрельба не заняла и десяти секунд. Окровавленные охранники распластались на полу. Напарник Дефоржа быстро перезарядил пистолет и взял на прицел лестницу, которая вела на второй этаж из прихожей. Дефорж тоже заменил обойму и держал на мушке лестницу, выходившую в зал.

– Наверху ещё трое, – сказал ему Одинцов. – Броуди убит.

Он выпутал пальцы Лайтингера из волос Евы, отшвырнул мёртвого гангстера – и тот повалился к стене тяжёлым кулём, а Одинцов крепко обнял оцепеневшую от ужаса Еву и стал гладить по голове.

Бригадир, вставая с пола, потрепал по плечу Мунина:

– Эй, парень! Ты живой?

Когда начали стрелять, историк в точности выполнил указание Одинцова. Он упал на пол, но при этом увлёк за собой Клару – и накрыл её своим телом. Отзываясь на вопрос бригадира, Мунин приподнял голову.

– Уже всё, да?

– Почти, – сказал бригадир и ободряюще хлопнул историка по спине.

– Закончим? – спросил Одинцов.

Дефорж увидел в его руке пистолет Лайтингера и скомандовал:

– Останешься здесь.

Судя по тому, что напарник разговаривал с кем-то по рации, снаружи ещё несколько стрелков держали под прицелом окна. Один из них вошёл в дом, а бригадир присоединился к Дефоржу.

– Бросайте оружие, и мы гарантируем вам жизнь! – крикнул Дефорж в дверь, которая вела из зала на второй этаж, – туда, где притаились оставшиеся «дворняги». – Дом окружён. Мы знаем, где вы и сколько вас…

По его знаку напарник со вторым стрелком из прихожей медленно пошли наверх, ступенька за ступенькой, держа оружие наготове. Дефорж тоже начал подниматься по своей лестнице в сопровождении бригадира, продолжая призывать:

– Бросайте оружие и выходите с поднятыми руками!

Ева сидела у стола, обхватив себя за плечи. Её трясло. Клара лежала на полу в полуобмороке. Мунин стоял рядом на коленях и шептал что-то ласковое, сжимая ладони девушки. Одинцов помог ему пересадить Клару за стол, сходил к бару в комоде и поставил перед компаньонами по стакану с хорошей порцией виски.