– Бред! – закричала Марина Арнольдовна. – Настюша на такое не способна! Девочку совершенно не интересует политика, у нее в голове лишь шмотки и мальчики. А эта Зарема… Сейчас расскажу, что она сделала.

Волоколамской наконец-то удалось рассказать супругу историю про компот, поданный Насте в институтской столовой. Закончила она фразой:

– Надеюсь, Агабишеву посадят лет на двадцать пять.

Психиатр вздохнул:

– Зарему не задержали, она успела скрыться.

– Вот гадюка! – в сердцах воскликнула Марина Арнольдовна.

– У Виктора плохо с сердцем, он в твоей клинике, – продолжил Сергей Петрович. – Эдуард вроде держится молодцом, мы сейчас вдвоем купируем беду. Но очень нужна твоя помощь. Я ошибаюсь или у вас в центре делали операцию вот этому человеку?

Волоколамская взяла протянутую мужем визитку.

– Да, отлично помню его. При обследовании был обнаружен большой тромб, который успешно удалили в тот же день.

– Срочно попроси его меня принять, – велел профессор. – А теперь поехали. Дома ни слова о Зареме. Если понадобится посоветоваться, выходим на улицу. У меня нет ни малейшего желания вытаскивать из дерьма кого-либо, кроме Насти, но обстоятельства заставляют…

Марина Арнольдовна поежилась от неприятных воспоминаний и замолчала.

– Полагаю, ваш супруг справился с задачей, – вздохнула я. – Все закончилось благополучно.

Волоколамская вскочила, открыла шкаф, взяла с полки большой шерстяной платок и закуталась в него.

– Виктор Петрович вскоре умер. Настя осталась в Мюнхене, Йорген оформил ей стажировку, дочка начала работать у нашего приятеля в лаборатории, перевелась в институт в Германии, увлеклась токсикологией, написала интересную книгу и вышла замуж за Генриха Траубена. В Москву она прилетает редко. Да, мужу удалось спасти ребят, следователь Иосиф Макинтош не подвел – доложил начальству о ложном доносе. Рязанцева, Казакову, Крапивина и Песковых отпустили.

– А Бубнова? Вы о нем не сказали, – удивилась я.

– Павел умер, – после небольшой паузы сообщила Волоколамская. – Покончил с собой в камере. Что случилось с участниками истории дальше, я понятия не имею. Могу сказать лишь, что Никита Рязанцев не окончил институт, постоянно менял места работы, получал копейки, его содержала Тамара Яковлевна, считавшая Кита своим сыном. Она мне иногда звонила, спрашивала: «Можно Никитушке препарат гингко-билоба попить? Он предназначен для усиления мозговой деятельности. Мальчик курс пройдет и на хорошую должность устроится». Смешно, конечно, но от этой травы хуже не станет. Тамара постоянно Киту какие-то БАДы покупала, чаи, капли. Увидит по телевизору рекламу – и бежит в аптеку или телефон с экрана спишет – и звонит. Все надеялась, что Рязанцев за ум возьмется. Никита ни с кем из старых друзей не общался. Насте тоже не звонил, и слава богу. Мне он неприятен. Парень стал с Заремой спать, а из-за этого весь ужас случился. Моя дочь чуть не умерла! Где другие, чем занимаются, мне совершенно неинтересно. Господи, вдруг они до Настюши доберутся?

– Кто – они? – тут же спросила я.

– Родственники Заремы, – еле слышно ответила Волоколамская.