– Подожди секундочку, – попросила я.

– Тебе не нравится? – нахохлилась Анечка. – Урод вышел?

– Силу прекрасен, – покривила я душой, распахивая шкафчик. – Извини, милая, очень хочется чайку выпить.

– А как тебе его глаза? – не утихала Нюся.

– Просто великолепны, – заверила я, не поворачивая головы. – Интересно, куда подевалась банка с заваркой? Она всегда на второй полке стояла.

– Взрослые вечно врут, – отрезала Нюся.

Я обернулась.

– Ты о чем?

– У Силу пока нет глазок, а ты их похвалила, – надулась Анечка.

– Вон же на скатерти две перламутровые пуговицы лежат, – выкрутилась я. – Я решила, это и есть будущие глаза. Или ошиблась?

Девочка сменила гнев на милость:

– Правильно. Я не сумела их пришить. Поможешь?

– Попытаюсь, – осторожно пообещала я. – Вообще-то я не очень ловко управляюсь с иголкой. Слушай, куда все-таки подевался чай?

– Он в коридоре, в стенном шкафу, – пояснила Аня. – Я же говорила: навела порядок. Тетя Таня, у тебя такой бардак был! В шкафчике не разобрать, где чего.

– Я чудесно знала, что на какой полке, – вздохнула я. – И, на мой взгляд, заварка должна находиться на кухне.

– Нет, – не согласилась Аня. – От тепла и влажности она теряет аромат, так в Интернете написано, пакетики надо держать в сухом темном месте, в герметичной посуде. А в шкафчике теперь дрель.

– Интересная рокировка, – усмехнулась я. – Инструмент раньше прекрасно жил в санузле, в нише за унитазом.

– Я запихнула туда наполнитель для кошачьего туалета, – сообщила девочка.

Секунду я постояла молча, потом, пробормотав:

– Ну да, ему там самое место, – пошла в коридор.

Там открыла шкаф, взяла чай и тут вдруг сообразила: секундочку, в моем доме нет животных!

– Нюся! Откуда взялся наполнитель? Я никогда его не покупала.

– Валялся на антресоли, – крикнула из комнаты девочка.

– Не может быть, – возразила я. – Ну сама рассуди, зачем мне адсорбент, если кошки в квартире нет?

Аня вышла в коридор, молча вытащила из чулана стремянку, вскарабкалась на верхнюю ступеньку, распахнула деревянные дверки, подтянулась и исчезла внутри антресоли. Через секунду оттуда раздался ее вопль:

– Тетя Таня, поднимайся!

Я осторожно влезла на лесенку и заглянула в темное пространство.

– Тут всякого барахла полно, – прокряхтела Нюся. – Залезай, сама увидишь.

Я отвергла любезное предложение.

– Лучше не стоит, еще продавлю основание.

Девочка захихикала:

– Самокритично. Ладно, буду тебе рассказывать. Тут стопки с книгами, еще сумки с мужскими вещами.

Я вздрогнула. Одежда Гри! Понимаю, что от нее, как и от любимых книг мужа, надо избавиться, но рука не поднимается отнести вещи Гри на помойку.

– В общем, ерундовина, – болтала тем временем Анечка. – Самое прикольное слева, за дверцей.

– Внутри антресоли есть створка? – удивилась я.

– Ну тетя Таня! Ты что, никогда сюда не залезала?

– Нет, – призналась я, – габариты не позволяют. Когда въехала в квартиру, все ненужное наверх запихнул Димон. То есть Дмитрий Коробков, мой друг. Ты его знаешь, он с твоей мамой в одном офисе работает. Нюся, ты меня слышишь?

Она ничего не ответила, из темноты антресоли послышались напряженное сопение, скрип.