— Он ушел обратно: — тихо произнесла Фрея.

— Что он сказал? — прошипел Джек, с силой сдавливая гудящую голову. — Он же сказал что-то до того, как: ушел?

— Ничего. — Алекс опустилась на одно колено рядом с Вэлмаром. — К сожалению. Да и не до расспросов было.

— Черт! — прорычал Солье, касаясь пальцами виска и с удивлением растирая кровь между пальцами. — Значит, все было напрасно?!

— Не совсем. — Фрея протянула руку и, схватив Алекс за ладонь, сжала пальцы. — Я смогла узнать кое-что. Есть тот, кто сможет помочь вам, но есть и те, кто хотят убрать вас с карты мироздания, и поверь, девочка, они не остановятся ни перед чем в этом стремлении!

— И что нам делать? Где нам теперь искать его?

Кинг вновь овладело отчаяние — страшнейшее из грехов. Разве им позволят зайти настолько далеко в поисках справедливости?

— Там, где правит темная сторона, — Фрея набрала полную грудь воздуха, — но цена их будет велика! Дети тьмы. Вам нужно к ним.

— Опять эта белиберда с предвидением? Ладно, черт с ним, а этим-то что нужно?

— Война, — прошептала ведьма и, покачав головой, добавила: — Всем и всегда нужна война, а ещё — власть! Еще больше власти.

— Вот уж этого у них в избытке! — возмутился Джек.

— Власти всегда мало, детектив.

— Что же нам делать? — Солье потер лоб.

Все оказалось еще хуже, чем они смели предположить. Если дела обстояли именно так, как говорила Фрея, то стоит переступить порог этого дома, и им вряд ли удастся уйти далеко. Странно, что они вообще до сих пор живы. Война оказалась нужна всем: и ведьмам, и ищейкам, а теперь еще и вампирам, что стояли у истоков, кажется, всех войн этого мира.

— Бежать, — женщина сверкнула глазами. — Я бы посоветовала бежать, но знаю, что вы все равно не отступите. Знаю: Встречала таких:

Глупцов с безудержным сердцем. А ты, — она кивнула на Алекс, — пора уже принять себя, милая, иначе проиграешь все возможные войны, даже те, что еще не начинала. Ты сама видела, насколько ограниченной и ущербной становишься, пытаясь игнорировать важную часть себя.

Настал момент истины, так по крайней мере решила Алекс. Сейчас Джек спросит, что это значит, и ей придется ему открыться. Удивительно, но ей показалось, что даже если он и отвернется от нее, ей станет легче.

«Принять себя» — легко сказать, но так тяжело: по-настоящему сделать это.

Девушка оглянулась. Ведьмы, уже пришедшие в себя, собирались вместе и, тихо перешептываясь, бросали на девушку многозначительные взгляды. В мире двуликих подобные вести распространялись непостижимо быстрым образом, словно зараза по ветру. А так как Алекс была известным некромантом, то избежать огласки уже не удастся, и никто, ни одна душа больше не захочет им помочь. Даже больше, убить полукровку будет делом чести.

А ищейкам даже не придется рыскать по округе в поисках.

«Запомни, девочка, — наставлял Алекс отец, — никто не любит полукровок. Их сила превосходит силу всех остальных, и окружающие будут бояться таких, как ты, всегда. А то, что вызывает страх, принято уничтожать. Будь осторожна, будь настороже и не верь никому, милая.