Перед глазами снова возникли приметы детства, окружавшие безжизненное тело: дешевые пухлые подушки, плюшевые медвежата, куклы. От отчаяния Ева хлопнула по столу папкой с фотографиями трупа.
— Ей бы болеть за школьную команду, а не коллекционировать картинки с шикарными интерьерами и модными тряпками! Думаешь, она понимала, во что влезла?
— Вряд ли она догадывалась, что может поплатиться жизнью, — согласился Фини. — Собираешься оспаривать законы, регулирующие секс, Даллас?
— Не собираюсь. — Она обреченно взглянула на папку. — Просто это сводит меня с ума. Ребенок!
— Еще не такое бывает, Даллас…
— Это точно. Пока не произведено вскрытие, рано что-нибудь утверждать, но считается, что к моменту обнаружения она пролежала мертвой не менее суток. А пистолет, по-моему, точно такой же…
— Не совсем: сделан лет на тридцать раньше. Самое поразительное, что убийце удалось приспособить к нему глушитель. Видно, он и вправду большой специалист по старинному оружию. А глушитель потребовался убийце потому, что квартира потерпевшей не имела звукоизоляции в отличие от шикарного гнездышка Дебласс.
— Он не вызвал полицию — значит, не хотел, чтобы ее быстро нашли. Очевидно, сам куда-то торопился.
Ева задумчиво повертела в руках квадратик бумаги с надписью:
ВТОРАЯ ИЗ ШЕСТИ.
— Одна в неделю, — тихо проговорила она. — Боже правый, Фини, времени у нас в обрез!
— Я сейчас проверяю ее записи. В восемь вечера к ней должен был пожаловать новый клиент. Если время смерти определено верно, у нас есть подозреваемый. — Фини усмехнулся. — Зовут его Джон Смит.
— Еще более седая древность, чем орудие убийства. — Ева потерла ладонями лицо. — Боюсь, что Центр по преступности ничего не раскопает.
— Они очень стараются, — возразил Фини: он выгораживал старую почтенную структуру, питая к ней сентиментальные чувства.
— Напрасные потуги. Мы имеем дело с пришельцем из прошлого, Фини…
— Да уж, прямо Жюль Верн!
— Настоящее преступление в стиле девятнадцатого века, — пробормотала она, не отнимая ладоней от лица. — Старинное оружие, чрезмерная жестокость, записка от руки… Послушай, а что, если наш убийца — историк? В любом случае это человек, помешанный на прошлом. Мечтающий, чтобы все стало таким, каким было когда-то.
— Должен сказать, что об этом мечтает немало людей. Доказательство — обилие исторических фильмов и вообще мода на всякое ретро.
Ева уронила руки.
— Центр по преступности не поможет нам проникнуть ему в башку. Мы все равно должны сами ворочать мозгами. Что он вытворяет, Фини?! Зачем ему все это?
— Как что вытворяет? Мочит шлюх с лицензией.
— Спасибо, что объяснил. Кстати, шлюхи всегда были легкой добычей. Вспомни хотя бы Джека Потрошителя. Очень опасная профессия! Несмотря на все меры безопасности, клиенты по-прежнему поднимают руку на зарегистрированных проституток, даже иногда убивают…
— Ну, убивают, положим, редко, — возразил Фини. — Иногда и какие-нибудь студенты так разойдутся, что держись! Преподавателем в наше время работать опаснее, чем шлюхой.
— Все равно они сильно рискуют. Но убийство с помощью кремневого пистолета — это чистая экзотика. Слишком дорого, слишком хлопотно раздобыть. А секс, между прочим, перестал быть такой сильной мотивацией, как раньше: наоборот, стал дешев и легкодоступен. Мы пользуемся новыми методами расследования и имеем дело с новыми мотивами преступлений. Но если все это отбросить, то суть остается неизменной: люди по-прежнему, как и сотни лет назад, убивают друг друга. Продолжай раскопки, Фини. А мне надо кое-кого допросить.