— Я не собираюсь проваливать следствие по делу об убийстве из-за физического влечения к подозреваемому.

— Черт, да не убивал я ее!

Ева не ожидала, что его покинет самообладание. Она не думала, что так отчетливо услышит в его голосе ярость, увидит на его лице отчаяние, и испытала потрясение. Страшнее всего было понимать, что она ему верит, и подозревать, что этому доверию грош цена!

— Думаешь, это так просто — взять и поверить тебе на слово? У меня обязанности по службе, ответственность перед жертвой, перед всей системой! Я должна сохранять объективность, и поэтому…

«Не могу, — мысленно закончила она. — Не могу!»

Они в упор смотрели друг на друга. Внезапно в ее сумке запищал телефон. Ева отвернулась и дрожащей рукой достала аппарат.

— Говорит лейтенант Ева Даллас.

Пока она слушала, Рорк молча наблюдал за ее лицом. Его поразило, как за считаные секунды изменилось выражение глаз Евы: они потемнели, похолодели, потом потухли.

Она убрала аппарат и обернулась. Это была уже совсем не та женщина, которая пару минут назад содрогалась в его объятиях.

— Мне надо ехать. Ваше имущество не пропадет.

— А у тебя здорово получается! — пробормотал Рорк. — Раз-два — и ты опять в шкуре полицейского. Кстати, она тебе идет.

— Надеюсь. Не надо меня провожать, я сама найду дорогу.

— Ева!

Она остановилась на пороге и оглянулась. Его темный силуэт был отчетливо прочерчен на фоне орудий убийства, а она и в самом деле опять влезла в шкуру полицейского. Но ее женское сердце разрывалось от сокрушающего приступа тоски.

— Мы еще увидимся?

— Не сомневайся.

Он позволил ей уйти, зная, что Соммерсет в нужный момент выскользнет из тени, вернет ей куртку, пожелает доброй ночи.

Оставшись один, Рорк вынул из кармана серую матерчатую пуговицу, найденную на полу лимузина. Пуговицу, отлетевшую от серого костюма, который был на ней в день их знакомства…

Он рассматривал пуговицу, зная, что не собирается ее возвращать. И при этом чувствовал себя полным болваном.

Дверь квартиры Лолы Старр охранял очень молодой полицейский. Судя по внешности, он совсем недавно получил право заказывать в баре пиво, а судя по новенькой, с иголочки, форме — только что поступил на службу.

«Ничего, — подумала Ева. — Месяц-другой в этих кварталах — и он перестанет испытывать тошноту при виде трупа». Здешние наркоманы, уличные шлюхи, просто хулиганы вовсю полосовали друг друга — как потехи ради, так и ради прибыли. Судя по запаху, ударившему Еве в нос уже на дальних подступах к подъезду, где-то под лестницей валялся свежий труп, а возможно, что отсюда минимум неделю не вывозили отбросы.

Ева издали показала свой значок новобранцу, принявшему боевую стойку, едва она вышла из загаженной клетки, по какому-то недоразумению именовавшейся лифтом. Инстинкт своевременно подсказал Еве, что он способен сейчас наброситься на каждого, несмотря на дрожь в руках.

— Лейтенант! — Паренек таращил глаза, не в силах успокоиться.

— Доложите обстановку.

— Лейтенант… — снова начал он, прерывисто дыша. — Я патрулировал квартал. Хозяин дома остановил мою машину и сообщил, что в квартире мертвая женщина.