Поиски носков оказались успешнее: она быстро нашла подходящую пару.

— Я получила картинку с места убийства Джорджи Касл меньше чем через час после ее смерти. — Ева села на край кровати и надела носки. — А в квартире Джорджи он оставил пистолет, ставящий под подозрение тебя. Таким образом он убивал двух зайцев: обвинение в убийстве доставило бы тебе массу неприятностей, а у меня бы мигом отобрали дело и вышибли со службы. Нас обоих спасла поддержка моего непосредственного начальника. К счастью, он знает, что происходит в нашем управлении и в моей жизни.

— А убийца, тоже к счастью, не знал, что я нахожусь далеко от Нью-Йорка…

— Да, в этот раз нам повезло. Но его это не остановит. — Обувшись, она встала и надела ремень с кобурой. — Он все равно будет пытаться до меня добраться. А ты в этом смысле — лучшая приманка.

На глазах у Рорка она машинально проверила боеготовность револьвера, прежде чем поместить его в кобуру.

— Зачем ты ему понадобилась?

— Он вообще невысокого мнения о женщинах. А уж женщина, ведущая это расследование, для него все равно что шило в заднице. Он воспринимает это как личное оскорбление. — Она пожала плечами и пригладила руками волосы. — Во всяком случае, так считает психиатр.

Она осторожно сняла со своей ноги начавшего восхождение кота и кинула его на кровать, где он, обиженно отвернувшись, приступил к утреннему туалету.

— Тот же психиатр, наверное, считает, что теперь он попытается вывести тебя из игры напрямую?

— Нет. Я не укладываюсь в его схему.

Борясь с тревогой, Рорк засунул руки в карманы.

— А что, если он изменит собственной схеме?

— Я сумею за себя постоять.

— Стоит ли рисковать жизнью из-за трех проституток?

— Стоит! — Ева разозлилась. — Кто бы ни были эти женщины, они взывают к возмездию. А главное — я должна предотвратить новые смерти. Убийца проделал ровно половину пути. Под каждым трупом он оставил по записке, потому что с самого начала он хотел, чтобы мы знали о его плане. Он бросает нам вызов: попробуйте остановите меня! Первая из шести, вторая из шести, третья из шести… Я сделаю все возможное, чтобы не было четвертой.

— Потрясающее хладнокровие! Впрочем, именно это привлекло меня в тебе в первую очередь. Но теперь это меня пугает.

Впервые Ева подошла к нему сама, сама коснулась его щеки. Но в следующую же секунду уронила руку и в смущении сделала шаг назад.

— Я уже десять лет служу в полиции, Рорк, и пока отделывалась синяками и царапинами. Так что не волнуйся.

— Тебе придется привыкнуть, что теперь есть кому за тебя волноваться.

Ева нахмурилась, подумав, что привыкнуть к этому будет довольно трудно.

— Я рассказала тебе обо всем этом только для того, чтобы ты понял, с чем мне пришлось столкнуться. Сам видишь, я не могу разорваться на части. Сейчас мне не до анализа наших отношений.

— Но после этого будут другие дела.

— Очень надеюсь, что такие, как это, станут редкостью. Он убивает не из корысти, не из страсти, не от отчаяния или бешенства. Это холодный расчет. Настоящее…

— Зло?

— Да. — Она боялась показаться смешной, но он облегчил ей задачу, произнеся это слово сам. — При всех наших достижениях в социальных программах нам не поддаются коренные человеческие пороки: насилие, похоть, зависть…