Я представила себя с метлой наперевес и милую даму, в ужасе улепетывающую, подобрав юбки и теряя на бегу шляпку и перчатки, и хихикнула. Макс открыл один глаз, покосился на меня, по-кошачьи среагировав на звук, и закрыл его снова.

Мы помолчали некоторое время, наслаждаясь пригревающим солнышком. Я машинально покрутила все еще непривычно сдавливающее палец кольцо. Официальное согласие стать его женой я выдала Максу на днях, засыпая. И если честно, думала, что он его и не услышал. Но мастер обладал тонким слухом и, увы, неумением вовремя засыпать. Я-то просто потренироваться хотела, произнося эти слова вслух! А он…

…А он вдруг заговорил, пока я прятала краснеющую мордашку у него на груди:

— Нинон, я же к тебе тогда не с бухты-барахты пришел…

— Макс, я все понимаю. — Я постаралась его перебить и замять смущающую меня неимоверно тему. — Не надо ничего говорить.

— Надо, Кудряшка. Эти слова должны быть сказаны — и они должны быть услышаны. Это то, что следует обязательно говорить своей женщине. Поэтому, слушай.

Он поднес мои пальцы к губам, поцеловал их. Тихонько коснулся губами макушки. Я, тая от безмолвной нежности, потерлась щекой о его грудь. Заглянула ему в глаза. А он продолжил:

— Я влюблялся постепенно, сам того не замечая. Ведь нет ничего особенного в том, что тебе симпатична молодая девушка, верно ведь? И в том, что тебе приятно на нее смотреть, тоже ничего удивительного нет. Даже в том, что тебе с ней хорошо работается, и хорошо молчится, и даже ругается тебе с ней хорошо — тоже нет ничего особенного. В конце концов, это же мой подмастерье, мне и должно быть с ним комфортно! Ну и что, что мне приятно радовать ее всякими пустяками и заботиться о ней. Она девушка — о девушках естественно проявлять заботу!

Я улыбнулась самоиронии в его голосе. Смущение ушло, оставив сладкую, тягучую патоку на своем месте.

— Прозрел я, как ни смешно, после ранения. Все-таки близость к Грани что-то в нас меняет. Тогда мне и стало до рези в глазах ясно, как я влип. И я твердо решил — надо взять себя в руки! Интрижки с собственной подопечной — это не то, что красит наставника и мужчину. Да и ты — не та девушка, с которой можно закрутить легкую необременительную связь, а потом забыть. С тобой можно только всерьез.

Он задумчиво помолчал.

— Поздно спохватился. После выписки из больницы меня без твоего запаха, без твоего присутствия ломало, как опиомана без новой дозы. Да еще и ты ничем не облегчала мне задачу! — Макс обвинительно ткнул меня пальцами под ребра, я взвизгнула от щекотки, отпихнула его руку локтем и снова устроилась на широкой надежной груди.

Нет, я определенно вошла во вкус — слушать признания мне весьма даже нравилось. Особенно если вспомнить, как задевала меня тогдашняя Максова холодность. Приятно осознавать, что не я одна маялась!

— Так что за то время, что прошло с моей выписки, я успел все обдумать и взвесить. Я потому и не торопился получить твой ответ немедленно, Нинон. Ведь у меня было время для принятия решения. И было бы справедливо дать и тебе принять его взвешенно тоже. К тому же, — Макс улыбнулся, — я мужчина и я старше. А ты девочка, тебе простительно метаться…