— Вы что, одна собираетесь ходить по клинике? — Лицо Миллера раздраженно перекосилось.

— Да, а что здесь такого? — Смысловская спокойно посмотрела на него.

— А то, что мы этого позволить не можем! — взвился Миллер.

Саня перепугалась, что сейчас он все испортит. Она хотела вмешаться, но он не дал ей сказать и слова.

— Если вы обнаружите какое-нибудь нарушение, — Миллер уже почти кричал, — то рядом с вами должен находиться представитель клиники, чтобы подтвердить: нарушение действительно имеет место, а не придумано вами!

— Дмитрий Дмитриевич, дорогой, да что же с вами такое? — примирительным тоном заговорил Криворучко, загораживая Смысловскую от Миллера. — Мы все уверены, что Вероника Васильевна будет проверять клинику честно и объективно.

— Надеюсь, — сквозь зубы процедил тот. — Но в любом случае не принято, чтобы проверяющий ходил один.

— Вот и хорошо. — Вероника уже достала хирургическую одежду из пакета и теперь стояла, держа в руках отглаженную стопку. — Пусть Дмитрий Дмитриевич меня и сопровождает.

Миллер отрицательно покачал головой.

«С ним действительно сегодня происходит что-то странное, — подумала Саня, не представляя, как спасти ситуацию, которая благодаря стараниям молодого профессора развивалась явно не в их пользу. — Так ведь и до скандала недалеко!»

— Я настаиваю на том, чтобы меня сопровождал именно профессор Миллер, — ледяным тоном произнесла Смысловская. — Поскольку он сомневается в моей честности.

Миллер кинул на Саню умоляющий взгляд. И она, конечно, протянула руку помощи:

— Я тоже буду вас сопровождать. Как секретарь, я быстрее смогу найти нужные документы.

Смысловская пожала плечами и попросила всех выйти, чтобы она могла переодеться.

Медицинская униформа шла ей не меньше, чем деловой костюм, и Саня с завистью подумала: вот есть же женщины, на которых любые вещи сидят как парижские туалеты. Наверное, это особый дар — уметь носить одежду. А может, никакого дара нет. Достаточно иметь точеную фигурку и стройные ножки…

Смысловская так быстро шла по коридору клиники, что Сане просто виделся след, оставляемый ею в воздухе. Они с Миллером бежали за ней на расстоянии нескольких шагов, что позволяло им шепотом обмениваться впечатлениями и прогнозами.

— В палаты поскакала, — шипел Миллер.

— Как там у вас пациенты? Не продадут?

— Не должны. Только за одну бабку вредную не ручаюсь.

— Хотите, наркоз ей дам? — предложила Саня.

— Дайте. Но не бабке, а этой… — Он бросил выразительный взгляд на безупречную спину впереди.

Прошерстив несколько палат и услышав от пациентов только положительные отзывы, «эта» многозначительно хмыкнула и отправилась на сестринский пост. А вот за этот участок работы они были достаточно спокойны — ведь недаром Криворучко убил несколько часов на учения под названием «встреча комиссии по тревоге». Теперь весь сестринский состав, даже разбуженный ночью, вскакивал и лихо рапортовал: отделение нейрохирургии, второй пост, медсестра такая-то!

Вот и сейчас дежурная сестра вытянулась по стойке «смирно» и, кивнув головой в безупречном колпаке, отбарабанила заветные слова — в полном соответствии с постулатом Суворова «тяжело в учении, легко в бою».