Я не верил своим глазам. Как… он вообще это пережил?! Да он же собой стену проломил, не говоря уже о самом ударе, который покромсал его не только снаружи, но и изнутри!

— Ха?… — Антон наклонил голову, — А ты крепкий чер…

— Вот поэтому я вас, неудачников, и ненавижу, — Момотаро хрустнул шеей, — Вы даже под допингом и опиатами ни черта не можете. Только приносить проблемы остальным, — он наклонился, и сквозь очки я увидел, как вся его нога вспыхнула зелёными трещинами.

За спиной Громова выскочили лозы. Такой же длины и толщины, но совершенно другого цвета — синие, с чёрными прожилками. Они обхватили Антона и…

Начали выкачивать из него энергию?

Он не то что разорвать их не смог, он и вовсе слабел с каждой секундой, не понимая, куда пропадают силы.

Но вот я — понимал. Прекрасно видел, куда уходит эта синева энергии.

По корневой системе, она перетекала в ногу Момотаро.

— И таких…, - Ли за один рывок преодолел десять метров и занёс руку над упавшему на колено Громовым, — Я ненавижу больше всего.

Секунда, и Момотаро просто снесёт голову Антону. Я уверен, каким бы Громов перекаченным сейчас ни был, он не переживёт удар разъярённого Момотаро — того, кого вместе со мной пророчат сильнейшим.

Ли просто его убьёт. Разорвёт голову моему главному врагу.

неужели так просто?

«Пха…», — я еле сдерживал оскал, — «Пха-ха-ха-ха! ПХА-ХА-ХА!»

— В̠̇ с͉̄т̖͗о̩̇р̣̐о͕ͨн̰̉ы̗̍!̘̅

Парней снесло по сторонам, и каждый улетел в разные края арены.

— Прекратите! — гаркнула Катя.

Она взмахивает рукой, складывает пальцы в печать и взмахивает ещё раз, буквально разрезая всю арену на две части плавающей, похоже на стекло, стеной.

— Арбитры! Охрана! Бесполезные идиоты, живо помогать! Где вы?! — заорала она в рацию.

— Кхе-кхе, ой, сука, — я закашлялся с улыбкой на лице и свалился на колено.

У-у-ух, давно блевашку не делал. Даже соскучился.

К Громову подбежали охранники. Он встал, отряхнулся и сбил руку арбитра с плеча, утверждая, что всё с ним в порядке и он спокоен. В целом, кажется, так оно и было — он действительно успокоился. Даже по лицу было видно. У него словно в башке перещёлкнуло.

— Константин! Что с тобой?! — воскликнула Катя.

— Живот… скрутило, — прохрипел я, — А что… переживаешь? Ну надо же, снизошли, — не мог сдержать ухмылку.

— Тебе срочно надо в больницу! Эй, целитель! — она замахала рукой, — Сюда! Здесь два…

— Обойдусь, — я медленно поднялся.

«Ох… башка трещит…»

— Что ты несёшь?! Да ты весь посерел! У тебя изо рта и носа кровь идёт! Тебе надо…

— Эй, женщина…, - я снял очки, — Какая буква в слове «обойдусь» тебе непонятна?

— Ч-что… ты…, - она широко распахнула глаза.

— Тц, сука, — цыкнул я, прикасаясь к носу, — Да что-ж такое-то…

Не до любовных соплей мне сейчас. Плевать, что и с кем там Романова.

Кровь… почему она с носа-то бежит?..

«Чёрт…», — хватаюсь за трещащую голову.

Я пошёл с арены. Плевать. Мне бы просто отдохнуть.

Перед тем как уйти с арены, я обернулся и увидел уходящего Антона. Он почувствовал мой взгляд, остановился и посмотрел в ответ. Прямо в глаза.

И в этот момент всё вокруг словно исчезло. Зрители, Катя, арбитры и стены. Остался лишь тоннель, на разных концах которого стояло два человека, что с первого дня друг друга ненавидят.