Хах, сука.

Громов задвигался сразу после приказа, а лозы, не страшащиеся даже огня, он разрывал словно мокрую бумагу. Ему вообще было плевать, что его пытаются сдержать. Он не видел ничего, кроме жертвы — отползающего из последних сил паренька.

— Катя! — крикнул я.

— Да знаю! — она взмахнула рукой.

Прямо за спиной жертвы появилась лужа чёрной смоляной жидкости, из которой выскочили такие же руки, схватили парня за шкирку и ручьём оттащили его подальше.

В последний момент Антон остановил удар, и вся энергия отдачей ушла под землю, порождая пусть и слабое, но вновь землетрясение.

Катя, призвавшая ту чёрную жидкость, приняла избитого паренька, тогда как мы с Момотаро встали между ними и Громовым.

Он поднял на нас глаза. Безумные, посиневшие глаза, в которых не было разума.

— Какого… хера вы творите?… — прорычал Антон.

Он вновь сжал кулак.

— Бой закончен. Успокойся, — процедил Момотаро.

— Не лезьте не в своё дело, плебейские утырки! — он вновь перестал нас замечать и двинулся к жертве, — С вами я потом разберусь.

Ему плевать на нас. Для него мы лишь решённый в будущем вопрос.

Антон уверен, что мы ничего не стоим.

— Сейчас я хочу наказать того жалкого черв…

Момотаро шагнул вперёд и встал между мной и Антоном.

«Чё за?..», — я взглянул на Ли.

По его шее шли зелёные трещины. Как у Софии, только другого цвета.

— Ты, гандон, по-моему не слышал, что бой закончен, — процедил Момотаро, — А значит — пошёл нахер с арены.

Антон остановился в полуметре от имперца. Громов широко распахнул глаза, задрал голову на высокого Момотаро и наклонил голову. Они встретились взглядом.

— Твой враг уже проиграл. Соблюдай правила и не забывайся, Громо…

Не дав даже договорить, Антон исподтишка пробивает в живот Момотаро. Это было так быстро, что удар я осознал лишь по факту — когда весь песок вокруг них разнесло в стороны, на месте удара образовался энергетический всплеск, а Ли снесло как грёбаную тряпичную куклу!

Антон нанёс ему тот же удар, что сотрясал всю арену.

Ли пролетел мимо нас и с грохотом вонзился в стену. Удар был настолько силён, что по ней пошли трещины, а сидевшие за барьером зрители с криком повскакивали, ожидая обрушения вообще всей конструкции.

И лишь тогда я смог обернуться — настолько быстро он пролетел.

«Ли!», — я уже было хотел рвануть к приятелю, скрытому в поднявшемся песчаном облаке.

— Я же сказал — в сторону, — оскалился Антон, — Вы идиоты? Ты тоже, Росс? Напомнить твоё место?

Катя остановит Громова. Если что — я помогу приказом, благо стоять близко необязательно. Сейчас нельзя вестись на провокацию, ибо Ли может просто подохнуть, если не уже! С таким ранением каждая секунда играет роль.

Но я не успел. Вернее, в этом не было необходимости.

Ведь прямо там, посреди песочного облака, среди обломков каменной стены, я увидел разгорающееся зелёное пламя.

— Ох… сука, — прокряхтел выходящий из пыли Момотаро и стряхнул щепки с живота, — Неплохо прилетело.

Весь верх его формы был уничтожен, а тело походило на взбитое плетью мясо. Но куда ужаснее выглядело место удара — там была сплошная, разорванная изнутри синева.