На следующей неделе Чарли де Лайл дважды приходил к ним ужинать, а как-то раз они втроем отправились в Тэнглвуд, на концерт под открытым небом, правда Чарли пришлось уехать оттуда пораньше, чтобы к одиннадцати успеть в отель «Линкольн». Один из вечеров, когда он ужинал у них, пришелся на понедельник, Чарли не работал и мог задержаться позже одиннадцати. Около десяти Вик предупредительно пожелал Чарли и Мелинде спокойной ночи, удалился к себе и больше не возвращался. Чарли и Мелинда сидели за роялем, но, как только Вик ушел, рояль смолк. Отметив это про себя, Вик лег спать. Его разбудил шум отъезжающей машины Чарли. Он посмотрел на наручные часы: без четверти четыре.
На следующее утро, часов в девять, он, с кофе для Мелинды, постучал в дверь ее спальни. Чуть раньше ему позвонил Стивен, сказал, что его жена плохо себя чувствует и что ему не хочется оставлять ее одну. Стивен спросил, не согласится ли Мелинда посидеть с его супругой, потому что две другие женщины, к которым он мог бы обратиться, уехали отдыхать с мужьями. Мелинда на стук не ответила, и Вик осторожно толкнул дверь. Комната была пуста, а кровать с необычной тщательностью застелена бежевым покрывалом. Вик отнес кофе обратно на кухню и вылил его в раковину.
Затем он поехал в типографию. Оттуда он позвонил Стивену и сказал, что у Мелинды была договоренность пройтись с подругой по магазинам в Уэсли, но что к полудню она должна вернуться и что он еще свяжется с ним. Вик звонил домой в одиннадцать и в двенадцать. В двенадцать Мелинда оказалась дома, и он как ни в чем не бывало спросил, как у нее дела, а потом рассказал о Джорджиане. Джорджиана была беременна, кажется на шестом или седьмом месяце. Стивен вызвал врача, выкидыш вроде бы не грозил, но за Джорджианой нужно было приглядывать.
– Конечно, я с радостью приеду, – сказала Мелинда. – Передай Стивену, что я буду где-то через полчаса.
В ее голосе была готовность немедленно ехать – и чтобы искупить свои грехи прошлой ночи, подумал Вик, и потому что ей действительно нравилось делать что-нибудь для людей, совершать добрые дела. Это было одной из хороших черт Мелинды, может быть, одной из ее непонятых черт: она любила заботиться о больных, о любом, кто занемог, любила помогать посторонним людям, попавшим в беду, – тому, у кого спустило колесо, кто не может обналичить чек, у кого потекла кровь из носа. Только в этом проявлялся ее материнский инстинкт: спасать незнакомцев, которых постигло какое-нибудь несчастье.
О том, что Мелинды всю ночь не было, они говорить не будут, подумал Вик, но при следующей встрече Чарли де Лайл будет вести себя иначе, потому что у него не хватит самообладания оставаться собой, прежним. Он будет чуть угодливее и уклончивее. Вика выводило из себя то, что де Лайл вообще посмеет явиться ему на глаза.
Поездка на концерт в Тэнглвуд состоялась через два дня. В тот вечер Вик был очень спокоен и приветлив, даже заплатил за буфет в перерыве – правда, и билеты тоже покупала семья ван Аллен. Мистер де Лайл, похоже, был очень доволен. Приятная летняя работа в восхитительно прохладных Беркширских горах и любовница, как по заказу: платить за нее не надо – наоборот, она платит за него, покупает ему выпивку, кормит его, а ответственности никакой, потому что она замужем. И в довершение ко всему муж не возражает! Как все радужно складывается для мистера де Лайла, думал Вик.