– Ничего! Не знаю, что там тебя гложет!

Бесполезно было обращать ее внимание на то, что две недели она только с Чарли де Лайлом и виделась и о нем одном говорила. Бесполезно и неловко было объяснять ей, что даже Трикси все понимает и уже почти принимает как должное. Как-то вечером, во вторую неделю после появления мистера де Лайла, Вик пришел домой и не застал Мелинду. Трикси сказала, как о чем-то вполне обычном:

– Она, наверно, у Чарли. Когда я пришла, ее дома не было.

Ему стало обидно, даже обиднее, чем от того взгляда, которым Трикси смотрела на Чарли в тот первый вечер. Вик помнил, как он тогда вошел в гостиную с новыми порциями выпивки и увидел, как Трикси, усевшись на ручку кресла, широко раскрытыми глазами вглядывается в Чарли с тревожным, но совершенно беспомощным любопытством, как будто уже зная, что смотрит на мужчину, который займет место Ральфа, что теперь она будет видеть его очень часто, – и нравится он ей или нет, хорошо ли ей с ним, не имеет никакого значения. Воспоминание о том, как Трикси смотрела на Чарли, неотступно преследовало Вика. Наверное, именно тогда его подозрение превратилось в полную уверенность. Он понял, что Трикси своим детским чутьем увидела то, что сам он еще только предполагал.

Вик непринужденно отшутился:

– Жаль, что я на тебе женат, да? Вот если б я был незнакомцем и встретился тебе нежданно-негаданно, может, я и мог бы на что-то рассчитывать. При деньгах, да не с такой уж страшной наружностью, да когда есть о чем поговорить…

– О чем, например? Об улитках и клопах?

Она одевалась, чтобы после обеда провести время с Чарли: застегивала на талии пояс, который ей подарил Вик, повязывала вокруг шеи желтый с фиолетовым шарфик, который Вик старательно выбирал и купил ей.

– Раньше тебе ведь и улитки казались интересными, и еще много чего, пока мозги не начали атрофироваться.

– Ну, спасибо. Меня мои мозги устраивают, ты о своих позаботься.

Было воскресенье. Вик хотел проехаться с Мелиндой и Трикси до Медвежьего озера, они могли бы немного покататься – он с Мелиндой на лодке, а Трикси – на своем каноэ. Трикси возили на озеро только в выходные, и ей там очень нравилось. Еще две или три недели назад Мелинда тоже получала удовольствие от этих поездок. Но сегодня она ехала куда-то с Чарли, якобы посмотреть окрестности, и Трикси с собой брать не хотела.

– Меня, может быть, не будет дома, когда ты вернешься, – сообщил Вик.

– Вот как? И куда ты же собрался?

– Я решил съездить с Трикси к Блэру Пибоди.

– А-а, – сказала она, и у него было такое чувство, что она его даже не услышала. – Ну ладно, Вик, пока, – попрощалась она, проходя мимо него по коридору. – Хорошей вам поездки.

В гостиной было слышно, как затихает вдали мотор ее машины. Не стоило говорить про атрофию мозга, подумал Вик. Оскорблениями делу не поможешь. Зря он так сказал. Лучше принимать все легко, не всерьез, как будто его ничего не задевает, как будто и не на что обижаться, и тогда, может быть, через неделю-другую Чарли ей прискучит. Если же Вик будет держаться неприязненно, то Мелинда из чувства противоречия будет уделять еще больше внимания Чарли. Нужно сменить тактику, быть славным малым и все такое. Вряд ли Мелинда считала де Лайла красивым или интересным мужчиной; единственным его достоинством было умение играть на фортепиано. Вдобавок в случаях с Джо-Джо и Ральфом роль славного малого никак не помогла. Невыносимо было думать, что Мелинда потащит Чарли в гости к Коуэнам и Меллерам – она еще этого не сделала, но все впереди, – и тогда на людях Вику придется привечать этого проходимца. Разумеется, все поймут, что Мелинда подобрала первого встречного после того, как вскрылась подоплека заявления Вика о Макрее. Все решат, что, несмотря на притворное безразличие, он бессилен перебороть свое отвращение, ведь ясно, что своим рассказом он пытался отпугнуть любовников Мелинды.