— Господин Арвен — фэсбешник говорил негромко, но уверенно — Все что мы можем — мы делаем, вот, я привез экспертов, эти люди, скорее всего смогут нам помочь в расследовании.

Арвен экспрессивно взмахнул руками, с сомнением посмотрел на невозмутимого Пал Палыча, с явным скептицизмом на порозовевшего от ветра Кольку, гортанно добавил что‑то на своем языке, и пошел к рыдающей черноволосой женщине, спрятавшейся от снега под крыльцом школы.

— Дожили — сплюнул Полянский, вложив в это слово сразу много разных чувств — Раньше, таких как он, я по горам гонял, а теперь 'где результат', мать их…

— Там? — не обратил внимания на его реплику оперативник и ткнул рукой куда‑то в темноту, где громадой высился высокий забор.

— Там, там — подтвердил фэсбешник и спросил — Мне с вами идти?

— Нет — Пал Палыч достал из машины сумку, которую прихватил из отдела и негромко попросил его — Поставьте пару человек у торца школы и чтобы к забору никто не подходил пока мы там, ясно? Особенно за этим, эмоциональным, смотрите, про старух он уже знает, если заметит что, да полезет со своими закидонами — беда будет.

— Я понял — Полянский понимающе кивнул.

— Николай, ты смотри, если все будет так, как я думаю, может быть жутковато, если хочешь — тоже постой в оцеплении — дружелюбно предложил Пал Палыч — Дело такое, ты же с Той Стороной пока еще не сталкивался.

Колька даже обиделся — ну что такое! Тем более, если будет какая‑то Та Сторона.

— Нет уж — нагловато заявил он — Я с тобой, что же мне до конца своих дней в оцеплении стоять, да в дежурке сидеть?

Пал Палыч засмеялся и потрепал его по плечу.

— Молодо — зелено. Ладно, тогда слушай меня и запоминай, это все очень важно. Первое — как я уже тебе говорил — не бойся их, поскольку страх для неупокоенных это сильнейший стимулятор, но если их не бояться — ничего опасного для тебя они сделать не смогут. Второе — ни при каких условиях и никогда не называй им своего имени, если сообщишь его им сам, да еще по доброй воле, тогда они смогут тебя находить всегда и везде, где бы ты не был. И третье, самое важное — не соглашайся ни на какие их предложения связанные с тобой, призраки хитры, ты и сам не поймешь, как поменяешься с ними судьбой. Потом, конечно, можно будет именем Высшего суда оспорить их обман, но это если ты еще к тому времени жив будешь. Да и проклятие таким образом можно заработать, а посмертное проклятие — это ох какая хреновая вещь. А еще лучше — что бы ни было — ты просто молчи, пока всех премудростей не постигнешь, или хотя бы их части. Я говорю — ты нет. Запомнил?

— Ну, да — Колька вздохнул — запомнить‑то он все запомнил, жаль только понял не все…

— Тогда пошли — Пал Палыч уверенно двинулся в снежную тьму.

Чем ближе сотрудники отдела подходили к темно — красному забору, тем пронзительней дул ветер, крутя маленькие снежные буранчики у них под ногами и толкая в грудь. Когда они почти вплотную подошли к нему, у Кольки внезапно заледенели кончики пальцев, причем ни с того, ни с сего. Он поднял руку и потряс ей.

— Ага, уловил эманации — услышал он сквозь свист ветра голос Пал Палыча — Ну вот, значит ты точно наш, отдельский. Есть у тебя чуйка на экстраординарные явления, очень хорошо. Можно и без нее, но с ней спокойнее, врасплох не застанут.