— Но во второй половине дня магнитная ситуация меняется и углы начинают, что называется, люфтить, и вот здесь и здесь… — лейтенант карандашом сделал несколько меток, — появляются незакрытые полосы. Буквально десять-пятнадцать метров шириной.

— И что, думаешь, лаунчмодули проскочат через них невидимыми?

— Проскочат, — уверенно заявил лейтенант и улыбнулся.

— Ты чего развеселился? — насторожился майор.

— Я уже попробовал.

— Что попробовал? Гонял туда лаунчмодули?

— Да, сэр, только не кричите на меня, потому что все произошло как надо.

— Что значит «не кричите»?! — начал выходить из себя майор.

— Потому что вы, сэр, любите говорить, что наказывают тех, кто попался. А кто не попался — тому благодарность за выполненное задание. Мое задание было — спланировать акцию, и я ее спланировал. А на площадке исчезновения пары лаунчмодулей никто не заметил.

— Точно? — после небольшой паузы уточнил майор.

— Точно, я по журналу проверял. Там вылетов не обозначено.

— Ох, Чаусер… — покачал головой майор. — Доведешь ты до цугундера…

Лейтенант не ответил, он уже понял, что майор доволен.

— Ты, вообще, сам-то как?

— В каком смысле, сэр?

— Ну, здоровье, девки, бросил ли бухать?

— Я не пью, сэр. Это — Барнхофф.

— Да, точно. Ну, а с девками все у тебя наладилось?

— Сэр! Проблемы с сексом были у Тилленвагена! С выпивкой — у Барнхоффа! — звонким от возмущения голосом напомнил Чаусер.

— Да хрен вас поймет, вы для меня все на одно лицо, — пробурчал майор, поднимаясь и одергивая китель. — Ты вот что, доделывай прямо на бумаге, но поскорее — полковник слинять может.

— Я быстро, сэр. Полчаса — и готово.

— Одно только мне непонятно, — майор проверил, как сидит на нем кепи, и откашлялся. — Непонятно мне, как ты его выслеживать собрался? Ну, придут лаунчеры, а он, скажем, где-то в неизвестном месте обретается, этот твой «объект ноль-один». Ты ведь так его называешь?

— «Джек Стентон» — звучит слишком по-свойски. Лучше уж «объект ноль-один».

— Да, так значительно лучше.

— После обеда он постоянно появляется в техпарке. Так что мы будем проскакивать в наше окошко невидимости, смотреть, разведывать, а если заметим его пешим — ударим, заметим на ходу его робота — тоже ударим. Где-то он да окажется. Кстати, можно даже по казарме шарахнуть и решить вопрос с этой «це-двенадцать» окончательно. Они нам уже столько палок в колеса понавставляли, что заслужили хорошую трепку.

— Нельзя по казарме, — с долей сожаления произнес майор. — У нас с тардионами что-то вроде негласной договоренности имеется — казармы не трогать. Вот техпарки было дело — жгли, но казармы… Они ведь тоже могут ответить — мало не покажется. Поэтому будем придерживаться правил.

— Это война, какие тут правила?

Майор оглянулся на дверь и понизил голос:

— Чаусер, ты бы не орал, там ведь в коридоре курьеры ходят. Если солдатня узнает, на что ты меня толкнуть пытаешься, тебе тардионы родственниками покажутся.

— Извините, сэр.

— Ничего, считай ничего не было. И еще вопрос по существу — айрбот охранный там имеется?

— Летает какой-то, но он не страшен, наведение на цель ему выдают радары.