«Собираюсь», – мысленно ответила я, но не произнесла вслух. Стало почему-то стыдно. Взгляд Сергея, понимающий и внимательный, казалось, видит меня насквозь. В основном он шутил, но, когда был серьезен, у меня от его слов мурашки бежали по коже.
– Я хочу, чтобы ты стала уверенной в себе, – веско сказал он. Я зачарованно уставилась в карие глаза. – Даже если сейчас ты одета в секонд-хенд, живешь в коммуналке и работаешь за минималку. Уверенность не зависит от количества денег в твоем кармане. Или от престижа. Это внутреннее состояние. И отличается это лишь тем, что, когда на тебя смотрят косо, пытаются унизить или оскорбить, это не задевает тебя. Нисколько. Тебе плевать. Потому что ты уверена в себе. Понимаешь?
Я опустила глаза и покачала головой. О чем он говорит? У него всегда были деньги, машины, квартиры. Были богатые родители, друзья, красавицы-подружки. Он не голодал и не боялся спать, ожидая, что придут душить во сне. У него было все и есть все.
– Ника, посмотри на меня.
Я медленно подняла голову. Сергей улыбался.
– Полгода назад я работал помощником повара в мелкой забегаловке в Мексике. Жил на крыше, ходил в рваных джинсах и питался отходами на кухне. Теперь представь, что я обанкротился и сейчас у меня нет денег. Думаешь, я буду выглядеть и вести себя как-то иначе? Я имею в виду не внешний вид, не одежду или обувь. А поведение, манеру разговора, его тон?
– Ты это ты, – буркнула я недовольно, – ты таким вырос, у тебя уверенность в собственных силах заложена с детства.
– Возможно. Ты не знаешь, но у меня тоже есть свои страхи и очень много. Их просто не видно. Я не показываю их. И ты сначала можешь притвориться, что их нет. А потом привыкнешь к этому ощущению.
Разговор становился все более непонятным и пугающим.
– Ладно, давай доедай, – произнес мужчина весело. – Боюсь, процесс по превращению тебя в королеву затянется надолго. Ничего, так даже интереснее.
«Пигмалион доморощенный», – ругнулась я мысленно.
И зачем ему это? Ах, да! Он же меня «любит»… Пытается сделать так, чтобы не было стыдно водить по ресторанам? Так никто его не заставляет это делать.
Еда была восхитительна. Почему я не помню, что мы ели, когда ходили в кафе с Павлом? Это было не слишком часто, но было же. Может потому, что Сергей разбирается в кухне на профессиональном уровне? Он же сам готовит, и прекрасно. Поэтому и водит в лучшие места?
Нет. Только не сравнивать! Я инстинктивно мотнула головой, вытряхивая из нее дурацкие мысли. Как я могу поставить рядом с этим мажором самого дорогого, любимого, доброго, замечательного человека, каким был Павел?
Настроение поползло вниз. Даже принесенный десерт со свежими фруктами не смог восстановить душевное равновесие. Сергей, заметив мой мрачный вид, больше не донимал вопросами и нравоучениями. Молча расплатился и отвез домой. Странно, но он не выглядел недовольным или расстроенным. Мягко попрощался, быстро чмокнул в щеку, чтобы я не успела отшатнуться, и ушел, улыбаясь чему-то. У меня возникло ощущение, что свидание ему понравилось. Или настроился на длительную осаду? Как бы там ни было, вечером, лежа на диване и анализируя прошедший вечер, я решила, что, в общем и целом, он неплохой человек. А что шпынял меня постоянно и оскорблял, так, видимо, защищался от своих чувств. Конечно, если говорил правду о своей любви.