– Зачем вы собираете эти камни? – наконец спросила Лея. Ей давно хотела понять, ради чего он с командой рискует жизнью и свободой. Чего желает добиться.

Алекс не ответил. Он, вероятно, тоже не доверял ей.

– Расскажи про свой родной мир, – попросила Лея, заходя с другой стороны. Снова хитрость, но она ведь женщина.

– Мало увидела? Еще хочешь? – насмешливо спросил Алекс, разгадав ее уловку.

– Нет, не хочу. – Его мир, смердящий похотью и жестокостью, оставил глубокий след в ее памяти. Ей не понравилось там, но знания – ценнейший дар, который человек может получить от всего, что видит. А Лея рождена, чтобы знать.

– Расскажи мне про Инэру, – после продолжительного молчания, попросил Алекс.

– Хорошо, – просияла Лея. – С рождения сестры развивали мой дар, когда мне исполнилось семь, меня отдали акадскому царю, но я всегда помнила запах утренних туманов и шелест мягкой травы. Прохладные воды Эстоса и ветер, шумящий в кронах девственных лесов. Сладкий вкус дождя и золотые рассветы. Ласковое солнце и тихий шепот Святой Инэ. Там нет понятия добра и зла, там лишь покой.

– Ты необыкновенная, – шепотом произнес Алекс.

– Конечно, – согласилась Лея. Она восприняла его замечание не как комплимент, а как данность.

Алекс иронично хмыкнул, но иронизировал он исключительно в отношении себя: сказать так много и не рассказать ничего могла только удивительная женщина. А ведь поначалу он самоуверенно посчитал ее простой, как детский паззл – легко собрал, легко разобрал. Но Лея оказалась сложной головоломкой. Не простушкой и не хитрой лисой, а другой, сложнее и непонятней.

– А твой мир всегда был такими… таким… – У нее не получалось подобрать верного названия той безнадежности, которая ей открылась. – Ты не такой, как те мужчины. – Алекс и его отряд не были похожи на людей без чести и совести, а других в его мире она не видела. Они берегли и заботились о ней, хоть и были ее тюремщиками.

– Не всегда, – сказал он. Лея удивилась – думала, что он уже не ответит. – Мне было десять, когда мир поразил новый вирус. Сначала никто не воспринял его всерьез, а потом началась пандемия, карантин, изоляция. Люди болели и умирали. Лекарства не было, а болезнь распространялась с огромной скоростью. Правительство приняло решение на границах построить оградительные заслоны – бетонные стены десять футов в ширину и пятьсот в высоту. Мы почти перестали видеть солнце, только в полдень, когда оно стояло в зените.

Алекс замолчал на мгновение, словно вспоминал, что произошло дальше, а потом устало проговорил:

– Через три года борьбы конгресс поддержал решение президента об изоляции здоровых людей, свободных не только от вируса, но и от других болезней. Они захотели построить здоровую нацию. Так произошло разделение на Верхние и Нижние Штаты. Прогресс, наука, здоровье против упадка, нищеты, болезней. Сначала закрылись полицейские участки, школы, больницы, потом всё остальное. Власть отбросила балласт и выстроила новое идеальное общество, а старое… Преступность заняла господствующее место, а люди деградировали и опустились, не все, конечно, но…