Пастор воспользовался секундной слабостью и, взбрыкнув, перевернулся, хватая массивные часы, упавшие со стола сенатора. Боль прошибла висок – Алекс на мгновение потерял ориентацию, а отец Грегор под выстрелы и ругань пытался выбраться на балкон и, вероятно, переместиться. Алекс схватил одно из кресел и кинул ему вдогонку. Тонкая стеклянная перегородка, отделявшая кабинет от личного сада на террасе, тут же пошла трещинами и рассыпалась, увлекая за собой Пастора. Алекс кинулся следом. Убьет гада собственными руками: за базу, за Салли, за обман, за свою руку! И за отца.

Алекс налетел на него, как смерч, как торнадо, выбивая всё дерьмо из тщедушного тела главы ополченцев – знали бы они, каков мудак их Пастор! Алекс чувствовал в себе такую ненависть, такую злость, что его удары стали быстрее и смертоносней пистолета. Хруст ломающихся ребер, кровь заливала глаза – лица у отца Грегора больше не было. Мощный и точный удар под колено – правой ноги тоже.

– Послушай, – наконец решил поговорить. – Мы бы могли…

Алекс краем глаза заметил наведенный инфракрасный луч и уклонился, спрятавшись за высокую фарфоровую вазу с папоротником. Раздалась пара выстрелов – ребята прикрывали его. Пастор тоже не дремал и, собрав остатки сил и злобы, толкнул Алекса с террасы – вниз на сто шестьдесят четыре этажа. Да, Капитолий заметно подрос.

Алекс схватился двумя пальцами за железный поручень – нет, один он не сдохнет, эту мразь прихватит с собой. Что есть силы подтянулся, свободной рукой хватая Пастора за ногу, утаскивая в стеклянно-бетонную пропасть.

Отец Грегор повис, пытаясь крючковатыми пальцами впиться в узкие стыки между гранитными плитами, цепляясь за жизнь из последних сил. Они оба цеплялись, попутно стараясь убить другого: дотянуться ногой и покончить с врагом навсегда. У Алекса вздулись вены на дрожавших от натуги руках: он почти, почти подтянулся, когда воздух задрожал и наверху, прямо напротив него, вышел из портала Ким – соратник и боевой командир Пастора.

– Помоги мне! Помоги! – приказал отец Грегор, только голос стал визжащим, как у девочки.

– А как же смиренно принять свою судьбу? – Алекс даже пытался шутить. Ким оставался мрачен и серьезен.

– Заткнись! – крикнул Пастор и отдал еще один приказ: – Убей его!

– Это он, Ким. Тот, кто слил наши базы, тот, кому дела нет до спасения мира.

– Не верь ему! Он же обычный наемник, кто платит, тому и служит! – Это было правдой, но только от части

Чен ведь смог выйти на командира ополченцев, и они с Алексом побеседовали по душам: о событиях, подозрениях – по-честному. Ким – солдат и обязательно рассказал бы об этом разговоре своему командиру, это его долг. Алекс знал и надеялся на это. Так же, как знал, что если Пастор утаит встречу от верного их миссии Кима, значит, его помыслы далеки от их общих. Это зародило подозрения в Алексе, и в Киме тоже. И вот он здесь, и должен сделать выбор.

– Терри записал и расшифровал сообщение, которое ты послал сюда: координаты и приказ о полной зачистке ополчения. – Голос, словно стальной нож, – резал по живому.