Потом они втроем лежат на полу и тяжело дышат, уставшие, но довольные и счастливые, взбудораженные игрой, я думаю, что 100 лет не мыла пол, а Катя в белой маечке, и вообще окна открыты, сквозняк, а на улице зима. И мое фирменное «Осторожнее!».
Кому я это говорю? С кем вообще разговаривает эта скучная тетка внутри меня? Мои предостережения еще никого не спасли ни от синяков, ни от царапин, ни от соплей.
Но я уверена, что эмоции, полученные в процессе игры, стоят того, и дети готовы набить еще 100 синяков и шмыгнуть носом 100 раз, только бы «папа-папа-и-го-го».
В общем, совместный отдых для меня всегда немного напряженный. И вот в этом году муж из-за работы не смог поехать отдыхать и говорит: «Поезжай одна, детей оставь, дочка в саду, сын в школе. Я вечером буду их забирать, все успею. А ты отдохнешь, выспишься и допишешь книгу».
Я подумала, что это чудесная идея. Я реально отдохну, высплюсь (ибо не надо будет просыпаться с дочкой, которая дольше семи придумала не спать) и вдумчиво поработаю, потому что меня никто не будет отвлекать.
Обычно меня дергают постоянно: то помоги выпутать куклу из скакалки, то есть хочу, то планшет не поделили, то послушай, как я стихотворение выучил, то еще что-то. А тут – благословенная тишина и покой.
В итоге я поехала в дом отдыха на неделю со старшим сыном. У него были шахматные сборы. Сын – максимально ненапряжный член семьи: очень самостоятельный. Я на него не нарадуюсь, он мне совсем не в тягость и не мешает: утром убегал из номера и возвращался вечером, уставший.
Я думала, буду много спать, вкусно есть (а не готовить!), плавать в бассейне – и на фоне этого благолепия активно писать книгу. Эту программу-максимум я выполнила в первый же день. Мне было скучно, тревожно и чего-то не хватало. Катюни не хватало, мужа. Семьи.
Я постоянно звонила домой и спрашивала ерунду: что ели, как спали. Мне просто хотелось услышать их голоса, окунуться в эту вечную семейную движуху. Муж в конце концов даже возмутился частоте моих звонков: ты будешь отдыхать или нет? А то концентрация тебя в семье сейчас даже больше, чем когда ты просто дома.
Я вдруг поняла, что мне совсем не хочется писать в таких комфортных условиях. Не вдохновляет. Мне необходимы суета, цейтнот, вечный непокой – это и есть мое вдохновение. Только в этом семейном бурлении я эффективна, а без него мне тоскливо, непривычно, хочется обратно.
Я думала, без семьи я по-настоящему отдохну, а мне – хуже. Слоняюсь по отелю и не знаю, чего хочу. То есть знаю: домой хочу. Там, дома, мое счастье. Рутинное, сложное, утопленное в бытовых проблемах, тревожное настоящее счастье.
Однажды, шесть лет назад (дочки еще не было, только сын), я с трудом проснулась утром и стала варить кашу. Была зима, за окном – кромешная тьма. Я караулила молоко, чтобы не убежало, и очень хотела спать.
Потом я разбудила сына в садик, он капризничал, не хотел вставать. Мое самое нелюбимое – вытаскивать из сна теплого, сладко спящего ребенка.
Потом я его одевала, он хныкал, стягивал колготки, затем плевался кашей, мы опаздывали. Встал муж, зашел на кухню, спросил: