Диджей уже написал несколько текстов, которые Рекс мог бы выдать журналистам. Он был вполне уверен, что, помноженные на телеинтервью, они смогут пре— дотвратить скандал. Если публика узнает, что Рекс помочился в бассейн министра иностранных дел, то истолкует это как последнюю шутку между старыми приятелями. Рекс скажет — он был уверен, что министр рассмеется, посмотрев перед утренним купанием записи с камер.

Диджей остановился у окна. В голове гудели мысли. Он позаботился о Рексе, и теперь пора заняться собственными делами. В последнее время в его жизни происходило много такого, о чем он никому не рассказывал.

Рекс, конечно, выслушал бы его, но работа Диджея — помогать Рексу, а не грузить его собственными трудностями.

Диджей вернулся на кухню и поставил на мраморный разделочный стол черную кожаную папку-портфель. Надо хотя бы просмотреть внимательно ее содержимое, чтобы принять решение.

Пенные волны залива светились насквозь, словно текучее стекло.

Давид Джордан попытался расстегнуть кнопку папки одной правой рукой, но не смог. Кнопка оказалась слишком крепкой. Пальцы были бессильны. Навалилась тяжкая усталость, шея едва удерживала голову.

Слабыми руками Диджей поискал в карманах, нашел пузырек модиодала, высыпал таблетки на стол, уронил пустой пузырек, услышал, как он падает на пол, положил таблетку на язык, проглотил.

Он не мог закрыть рот, но почувствовал, как таблетка соскальзывает вниз по горлу. Диджей осторожно лег на бок, закрыл глаза и тут же увидел свет сквозь веки.

Когда он через полчаса проснулся на полу, резкие солнечные лучи заставили его сердце сильно забиться от страха.

Давид Джордан семь лет страдал нарколепсией с катаплексией. Серьезное, но не смертельное заболевание. Когда он волновался или пугался, он мог внезапно утратить контроль над некоторыми группами мышц и внезапно уснуть.

Нарколепсия возникает из-за недостатка гормонов, регулирующих в мозгу механизмы сна и бодрствования.

Его врач утверждал, что наследственную болезнь запустила, вероятно, стрептококковая инфекция, хотя сам Диджей обычно объяснял свою болезнь тем, что во время армейской службы участвовал в секретных экспериментах.

Диджей сел, ощущая сухость во рту. Опираясь о пол, поднялся; голова гудела. Он бросил взгляд на море. Один из кранцев выбросило на мокрый причал, волны разбивались, разлеталась белая пена.

Он постарался собраться и снова посмотрел на кожаную папку.

Дрожащими руками подергал кнопку. Наконец содержимое папки было у него в руках.

Диджей стал просматривать материалы. Карл-Эрик Риттер. Сердце заколотилось, в ушах зашумело, когда Диджей взглянул на фотографию.

Он постарался найти в душе точку опоры, сконцентрировался и стал читать.

Вскоре ему пришлось отложить бумаги, подойти к большому шкафу и налить стакан «МакАллана».

Выпил, налил еще.

Подумал о маме и крепко зажмурился, чтобы прогнать слезы.

Он плохой сын. Слишком много работает, слишком редко навещает ее.

Она больна, ему это известно, но все равно ему так трудно свыкнуться с периодами ухудшения ее состояния.

Ему стыдно, что после посещений он всегда плохо себя чувствует.