— Все в порядке, — просипел Марко. — У тебя увольнение, ты должен повидаться с Валерией.

Пыль еще не совсем улеглась, когда Йона подошел к Салиму.

Рейнер бросил нож на землю и попятился в сторону.

Парни из Мальмё приближались с другой стороны. Надзиратели что-то нервно говорили в рацию.

Йона повел Салима прямо на парней из Мальмё. Те разделились, пропустили их и снова сомкнули шеренгу.

Марко подошел к человеку, которого Йона бросил на землю, толкнул его в спину, ударил в лицо, и надзиратели набросились на него с телескопическими дубинками.

Марко упал на землю, покатился. Надзиратели продолжали бить его, он пытался защитить лицо и шею, но его били до тех пор, пока он не обмяк.

— Мне жаль, что так вышло, — сказал Салим Йоне.

— Скажи это Марко.

— Скажу.

У Салима из руки сочилась кровь, но он даже не смотрел на раны.

— Трудно угадать, что будет делать Рейнер, — сказал Йона. — Не знаю, чего он от тебя хочет, но лучше держаться от него подальше.

По дворику шли надзиратели с носилками.

— Что будешь делать во время увольнения? — спросил Салим.

— Поищу работу.

— Какую?

— В уголовной полиции, — ответил Йона.

Салим рассмеялся, но посерьезнел, когда его взгляд упал на Рейнера, стоявшего под волейбольной сеткой.

— Ты, кажется, выйдешь сухим из воды, — сказал вдруг Салим.

— Марко взял на себя вину.

— Я могу попросить тебя кое о чем?

— Если успеешь.

Салим погладил себя по носу, сделал шаг к Йоне и тихо сказал:

— Мне очень нужно передать привет жене.

— Что за привет?

— Пусть позвонит на один телефонный номер и попросит позвать Амиру.

— И только?

— Она сменила номер, так что тебе придется съездить к ней домой, она живет возле Стокгольма. Бандхаген, Гнеставеген, десять.

— А она меня впустит?

— Скажешь, что пришел передать ей привет от da gavand halak, это значит — от соседа. То есть от меня, — пояснил Салим и коротко улыбнулся. — Париза — девушка застенчивая, но если ты скажешь, что пришел передать ей привет от da gavand halak, она тебя впустит… А когда ты окажешься у нее дома, она предложит тебе чай, и ты примешь приглашение… но не передавай второй привет, пока она не поставит перед тобой и оливки, и хлеб.

Давид Джордан, упираясь носками в задники, снял ботинки, одновременно разговаривая по телефону с редактором новостной передачи.

Редактор сообщил, что собирает материал и хочет подготовить выпуск новостей подлиннее, который пойдет в десять вечера.

Диджей прошел дальше, в столовую. Через высокие окна в комнату лилось невероятное свечение от бушующего моря.

— Ты в курсе, что Рекс Мюллер и министр иностранных дел дружили? — спросил Диджей.

— Правда?

— И я думаю… или даже знаю, что Рекс посодействует, если вам понадобится неофициальная точка зрения. — Диджей скользнул взглядом по скалам, по причалу.

— Это было бы просто великолепно.

— Тогда я скажу ему, пусть позвонит вам.

— Как можно скорее, — попросил редактор.

Пенистые волны накатывались на причал, катер натягивал канаты, волны ударялись о кранцы.

Закончив разговор, Диджей отправил Рексу сообщение о том, что редактор новостной программы клюнул, но пусть Рекс выждет минут сорок и только потом звонит — чтобы не выглядеть слишком окрыленным удачей.