- Он уже, наверное, совсем большой вырос.

- Наверное… Мы - молодцы, справились тогда. Без Вас с Ильей я бы совсем пропала.

- Да брось!

- Честно. Но вот эта музыка… Не завидую вашим детям! Иногда мне хочется петь хвалу небесам за то, что Смоляков слушает ее в наушниках.

- Нормальная музыка, ты еще его Крэдлов не слышала, - рассмеялась Мурзя.

- Слышала… Ох, если у тебя кровь не идет из ушей, значит, вы точно нашли друг друга! Хотя о чем это я – после стольких-то лет, что он терпит твои закидоны! – Марьяна присела, ощутив вдруг боль в голове и накатывающую мерзкую тошноту, но это не помешало ей притянуть к себе подругу и обнять покрепче. – А теперь, дорогая, ступай-ка домой. Я знаю, как тяжело вам дался этот малыш, - она осторожно приложила ладонь к ее животу, - тебе нужно полежать. Обещай мне, что отдохнешь?

- Да, - кивнула Маша, - только забегу сейчас в наше крыло. Там опять отказник, еще, как назло, хорошенький такой.

- Бедный…

- Да кто его знает, - она пожала плечами, - зато не узнает, что такое лежать сутками во вшивом тряпье, в собственных испражнениях, в блевотине и орать от голода. Не узнает бьющих рук пьяной мамаши и ее «пьяного» молока. Эта тварь, как родила, ни разу не глянула на него даже. Все права качает, домой торопится к подружке-бутылке. У нее дома своих таких шестеро, зачем ей еще один?

- Ясно. А я все думаю, что у меня работа тяжелая.

- Мы тоже со Смоляковым спорим, кому сильнее достается. Ему вообще в последнее время фонендоскоп все больше петлю напоминает, но ведь призвание же, мать его! Куда теперь сбежишь?

- Хватит вам уже спорить. – Марьяна опустилась ниже и удобнее устроилась на подушке. Слабость давала о себе знать, перед глазами поплыло, на лбу липкими каплями выступил холодный пот. - Удивляюсь, как ты ему еще огромную дыру в мозгу не выпилила.

- Конфликты поддерживают пламя страсти, дурочка! – Мурзя встала, одернула халат и поцеловала подругу в обе щеки. – Хотя какая мне сейчас страсть. – Она положила руку на поясницу и походкой уточки направилась к выходу. – Брагин передавал тебе привет.

- Как он? – Марьяна вспомнила, как дрожали его руки, когда он передавал ее в приемный покой.

- Сказал, что принесет тебе килограмм мандаринов. – Машка остановилась возле двери. – Вчера был очень расстроен из-за тебя, сегодня утром специально приходил проведать, но Филатов не пустил. А ты спала воронкой кверху. – Девушка довольно рассмеялась, глядя, как подруга закатывает глаза. – Когда Брагин узнал, что с тобой все хорошо, заметно повеселел, даже травил медсестрам свои знаменитые байки.

Марьяна улыбнулась.

- Интересно, у него истории когда-нибудь закончатся?

- Ты что! Это же скоряк! Каждый день новая история. – Девушка всплеснула руками. – Вчера на вызове Володька снимал кардиограмму, аппарат, как водится, пищал в ритме сердцебиения. И тут писк прекратился - аккумулятор сел. Брагин устало говорит: «Все, сдох!». Надо было видеть, как подскочил пациент!

- Блин, этот Володька! – Доктор Донских рассмеялась, разглядывая страшную больничную ночнушку под одеялом. – Артист!