Мой голос эхом разлетается по комнате. Видение исчезает.

– Твоя сестра! – радостно произносит Бруно, выходя из транса. – Прекрасно!

Я с ужасом гляжу на него. С чего он взял, что это хорошо? Нужно уходить отсюда. Я хватаю его за руку и тащу прочь из комнаты Антонио. Животные наблюдают за нами с недоумением.

– Утешить Исабелу? Как это вообще сделать? Обнять её?

Мы выходим на балкон, вокруг никого. Я быстро выглядываю в патио, но там, к счастью, тоже пусто. Моя сестра! Утешить её? Это просто смешно.

Я тащу Бруно к двери Исабелы. Стены в галерее все в трещинах. Оказавшись у её комнаты, мы прячемся за растениями в больших горшках. Выглядывая из-за них, можно наблюдать за идеальной дверью моей сестры. Она украшена розами и пучками лаванды, которые потрясающе смотрятся в мягком свечении, которое исходит от всех магических комнат в нашем доме. Пф!

– Как объятие поможет мне увидеть путь? – шиплю я. – Она не станет со мной обниматься. Она же меня ненавидит. Тем более я испортила её помолвку...

– Мирабель, – начинает Бруно.

– Просто это так бесит! Разумеется, всё дело в Исабеле. – Я неодобрительно качаю головой. – Сеньорита Совершенство, как и всегда, ключ ко всем загадкам...

– Мирабель, – повторяет Бруно, – прости, но ты всё не так поняла. – Я бросаю на него возмущённый взгляд. Будь у меня дар, он бы окаменел на месте. – Судьба семьи зависит не от неё, а от тебя. И прежде чем ты скажешь, что не сможешь её утешить... Вспомни, как ты помогла Антонио получить комнату, а мне увидеть первое хорошее предсказание. Ты никогда не сдаёшься! – Я молча гляжу на Бруно. Он это серьёзно? – Ты лучшая из нас. Просто тебе надо в это поверить.

Лучшая? Не может быть! Я бы с удовольствием его сейчас обняла. Может, и это спасёт Каситу?

– Будь собой. – Бруно немного молчит, разглядывая свои грязные ногти. – Когда я уйду.

– Стой, что? – удивляюсь я. – Ты разве не со мной?

Я поверить не могу, что дядя аккуратно отодвигает свой горшок и крадётся к картине, за которой находится секретный проход.

– Это твоё предназначение, а не моё.

Я передумала его обнимать. Я складываю руки на груди. Вообще-то мне совершенно ясно, в чём тут дело.

– Ты боишься, что бабушка тебя увидит.

Бруно отодвигает картину.

– Ага! Не без этого! – Он ныряет в проход. – Если спасёшь магию... Ну... Заглядывай в гости.

– Когда я спасу магию, – говорю я с усмешкой, – я верну тебя домой.

Бруно исчезает в темноте, что-то бормоча своим крысам. Без него мне становится очень одиноко. В доме пугающе тихо. Я снова выглядываю из укрытия и вижу в противоположном конце патио бабушкино окно, в котором стоит зажжённая свеча. Пламя вздрагивает от ветра, да и света от неё почти нет. Воск стекает вниз крупными каплями, напоминающими слёзы. Не важно, одиноко ли мне или страшно, уверена ли я, что справлюсь. Я просто обязана попробовать.

– Всё будет хорошо, Касита, – говорю я и мягко дотрагиваюсь до оштукатуренной стены нашего дома. – Я спасу магию. И нашу семью.

– ТЫ ДОЛЖЕН БЫЛ всё мне рассказать, как только его увидел, Агустин, – отчитывает бабушка папу на глазах у всех остальных Мадригаль. Я прекрасно понимаю, что, говоря это, она имеет в виду предсказание, которое нашла Мирабель. – Нужно всегда думать о благе семьи!