— Конечно, она не хотела обидеть Нину, — сказал Василий Иванович жене. — Просто Таня не понимает, что это место не для нашей дочери.

…Начав ходить на лекции, Нина испытала странное ощущение. Почти все было интересно, и почти все — словно мимо нее. На экзаменах ее выручали только хорошая память и природная добросовестность. Очень скоро она разглядела, что большинство однокурсников интересуется предметами еще меньше нее. Факультет театроведения то создавали, то упраздняли, и никто, в сущности, толком не знал, долго ли он просуществует в этот раз. Кроме задорной Ленки Елисеевой, особой дружбы ни с кем не сложилось. Ленка тоже хотела стать актрисой и тоже провалилась, но, в отличие от Нины, она легко заводила знакомства и была полна решимости — хоть и не говорила об этом прямо — вскарабкаться как можно выше посредством удачного брака. Она умело флиртовала — к зависти Нины, совсем не умевшей строить глазки — и казалась яркой, открытой и общительной. Однако с какого-то времени Нина стала догадываться: такое поведение — отчасти маска, за которой подруга прячется от своих проблем. Из кое-каких оговорок Ленки, которая жаловаться вообще-то не любила, Нина поняла, что проблемы главным образом связаны с семьей. Отец пьет, мать убивает себя работой, Ленка — старшая, из нее пытаются сделать няньку для четырех младших детей, а она хочет пожить для себя.

— А, да что об этом говорить… — Ленка встряхнулась. — Мне надо позвонить, а мелочи нет. Дашь гривенник?

Нина дала ей десять копеек, и, закончив разговор, Ленка сообщила, что позвонила Радкевичу и попросила его привести Мишу.

— Кого?

— Да Былинкина твоего! Его Мишей зовут…

— Он не мой, — возразила Нина и почему-то обиделась.

— Да ладно, мы только в кино сходим!

В тот день Радкевич не пришел, но Былинкин явился и повел девушек в кино. Ленка дулась и после сеанса сразу же ушла, а Миша проводил Нину до дома. В этот раз он показался ей более симпатичным, чем во время первой встречи в театре, но симпатичным только как возможный друг, не больше.

Пролетели майские праздники, грандиозный парад физкультурников, открытие Всесоюзной сельскохозяйственной выставки. Зинаида Александровна, воспитанная в старых традициях, ворчала, что Василий Иванович не смог найти дачу на лето, но Нина ничуть не переживала. Почему-то она инстинктивно не жаловала деревню, а в городе и так было много интересного. Кроме того, в городе был Опалин, а его Нина никак не могла выбросить из головы. Ей казалось, будто они непременно должны встретиться — но дни сменяли друг друга, а встречи не происходило. От скуки она ходила в кино одна или с Ленкой на фильмы, которые уже видела раньше, а жильцы коммуналки вели одни и те же однообразные разговоры.

— Вышел новый сборник Горького, — говорил Семиустов жене, дочитав заметку в лежащей на столе газете, и взволнованно обеими руками теребил редкие волосы.

— Горький не может написать ничего нового, — хмыкала супруга, зашивавшая наволочку, — он уже умер.

— Да не в том дело! Сборник называется «Быть готовым к новой войне»! Как тебе намек, а?