Легковая машина свернула к дому Павлушкина, стоявшему на отшибе. Ворота, сбитые из толстых жердин, были распахнуты, и на лай рассвирепевшего пса из дома никто не вышел.

Занге и Охрим вылезли из машины.

Отсюда, с пригорка, деревня была как на ладони. Колонна грузовиков вытянулась во всю длину улицы и остановилась.

Четко повинуясь приказам своих командиров, солдаты, выпрыгнув из машин, сразу же направились группами к каждому дому… Загрохотали приклады по дверям.

Солдаты вломились в дом к той женщине, которую недавно выбрали председателем сельсовета. Она едва успела накинуть платок на плечи. Ее и двух ее ребятишек вытолкнули на улицу…

Учительница спала, когда ворвались в дом. Сбросили одеяло. Девушка пронзительно закричала, забилась в угол, к ней потянулись руки, порвали рубашку…

На карателей накинулись трое мальчишек лет по двенадцати. Они дрались с солдатами, как волчата, зубами и ногтями защищая свою учительницу. Одного мальчишку выбросили в окно — раздался звон разбитого стекла и треск выбитой рамы. Остальных, избитых, и учительницу выволокли во двор…

Из окон полетели книги, классная доска, сшитые из обоев тетради и глобус, тут же расколовшийся пополам…

Разгромили все в доме женщины, помогавшей Ирине Петровне при родах…

И у Анны Лосенковой хозяйничали оккупанты. Ничего не позволив взять, кроме грудного ребенка из люльки, ее и девочек, полуодетых, вышвырнули из дома.

Заливались отчаянным лаем собаки. Грохнул выстрел— и лай сменился пронзительным визгом. Панически кудахтали редкие куры…

Людей — а это были женщины, старики и дети — прикладами гнали по улице к полуразрушенной церкви.

На дальнем краю деревни загорелись дома…

Занге, наблюдавший за разгоравшимся пожаром, обернулся к Охриму и по-русски спросил:

— В таком освещении узнаешь майора Млынского?

— Узнаю, — кивнул Охрим.

В тот же день в Тарасевичах, в доме Маши, которая когда-то спрятала у себя раненого Алика, командир отряда «За Родину» Высокий сидел не снимая кожаной куртки, со стаканом давно остывшего свекольного чая.

Поставив стакан, Высокий проговорил, обращаясь к Косте и Алику:

— Спасибо за помощь. Без связей с подпольем нам туго пришлось бы… Вы молодцы!

Костя смущенно улыбнулся и ответил:

— Алик смелый парень…

— Ну хорошо, друзья, — сказал Высокий и обратился к Маше, которая все это время влюбленно смотрела на Алика, а теперь собралась было уйти. — Останься, Машенька, у нас от тебя секретов нет. Дело, ребята, серьезное, и время не терпит: каратели зверствуют. Напали на ту деревню, в которой недавно был Млынский. Грабят, жгут дома, людей согнали и заперли в церкви…

— Ужас какой! — с болью сказала Маша.

Костя сжал зубы.

— Отомстим…

— Само собой, отомстим, — подтвердил Высокий. — Но людей еще можно спасти.

— Вы думаете? — посмотрел на Высокого Алик.

— Я уверен. Если внезапно ударить сейчас по деревне, можно спасти людей. Вот только сил у нас маловато…

У Кости глаза горели от возбуждения.

— Млынский поможет. Я к самому Семиренко пойду!

— Тут, ребята, некогда формализм разводить, — жестко произнес Высокий. — Надо действовать немедленно!