– У него такие неожиданные выводы. Он, конечно, дурак, но очень талантливый.
– Кто? – не понял Тимур.
– Мансуров.
– А разве бывают талантливые дураки?
– Безусловно. Ум и талант располагаются в разных отделах мозга… Ничего, что я тебя не собираю?
– Ничего. Даже хорошо, – сказал Тимур.
– Почему хорошо?
– Потому что я лучше знаю, что мне надо в дорогу.
– А почему они посылают тебя? Нашли мальчика на побегушках.
– Ты тоже ездила. И тоже не девочка.
– Я ездила во Францию, а ты в Сибирь. Это не одно и то же. В Париже и климат другой.
– Кто-то должен ехать и в Сибирь.
– Когда ты вернешься?
– Через неделю.
– Значит, в среду?
– В крайнем случае, в четверг.
– Послушай, как интересно он пишет: «Сознание – это мышление вместе с кем-то, аналогично с со-чувствием. Оно вызвано необходимостью передать свое знание другому. Требует слов». Ну, как?
– Мне пора. – Муж запирает чемодан. Надевает пальто.
Азиза подходит к нему. Поправляет шарф.
Муж обнимает ее. У него слезы в глазах.
– Ты стал сентиментален.
– Это старческое, – сказал муж.
– По-настоящему люди любят друг друга в старости. Потому что у них нет выбора.
– Это тоже из диссертации?
Обнимаются.
Муж уходит.
Азиза приближается к окну. Смотрит, как он идет с чемоданом. Муж оборачивается, машет рукой. Она тоже машет ему.
Есть всегда что-то щемящее в сценах расставания. Каждое расставание – это разлука. А всякая разлука – это мини-смерть.
Азиза еще долгое время провожает мужа глазами среди людей и домов. Потом садится к столу. Углубляется в материал. И уже через какое-то время забывает и разлуку, и мини-смерть.
Раздается звонок в дверь. Этот звонок пресекает вдохновение. Приходится встать. Открыть дверь.
В дверях Нодира – соседка Азизы.
– Тебе атлас надо? – спросила Нодира и показала отрез яркого атласа.
– Спасибо. Ты же знаешь, я не шью.
– Ну и что? Подаришь кому-нибудь! Что, тебе некому подарить?
– Ну давай…
Азизе легче было купить, чем спорить с соседкой.
– Пятьдесят рублей, – сказала Нодира, входя в дом. – Ты не думай. Это я тебе по-соседски… даром почти.
– Спасибо. – Азиза отдает деньги.
Ждет, что Нодира уйдет. Но она медлит.
– Извини, я работаю. – Азиза кивает на письменный стол.
– Ты молодец, – хвалит Нодира. – Ты женщина умственная. И дочка у тебя воспитанная. Всегда здоровается.
– По-моему, он забыл теплое белье. Простудится…
– Кто? – не поняла Нодира.
– Муж. Там же холодно. Пятьдесят градусов мороза.
Нодира долго, изучающе смотрит на Азизу.
– Чего ты смотришь?
– Думаю. Почему это на нашей улице десять градусов тепла, а на соседней пятьдесят градусов мороза.
– Он в Сибирь уехал, в Братск. Они запускают там новый завод тяжелого машиностроения.
– Твой муж не уехал, а ушел. И не на завод, а к твоей секретарше. И не в Сибирь, а на соседнюю улицу.
– Что ты бормочешь? Иди и проспись.
Нодира поднимается с кресла.
– Гонцу, который приносил дурные вести, всегда рубили голову, но знай, кроме меня, тебе об этом никто не скажет. Потому что все от тебя зависят. А я завишу только от финского импорта. А финнам торговать с нами выгодно.
Нодира идет к двери.
– Стой!
Нодира оборачивается.