– Я их просто забыла в спешке.

– Вон они, на заднем сиденье, в сумке.

Катя села на заднее сиденье.

– Не хочешь узнать самые последние новости?

– Валяй, если я, конечно, достоин знать.

Басов внезапно достал из бардачка пистолет.

– Это что еще?

– Круто, правда? – Басов повернулся и крутанул ствол в руке так, как это делают суровые шерифы в боевиках.

Его лицо осветилось – обида, скука, любопытство, напускное равнодушие словно губкой стерли. На лице теперь сиял почти детский восторг.

– Ты что, обалдел? Убери, – сказала Катя.

– Спокойно, собралась рассказывать – так давай, а я… нет, ты только глянь, что это за чудо. Кое-что подладим, переделаем, и можно будет и боевые попробовать. Ты хорошо стреляешь?

Катя, уразумев наконец, что у «неадекватного», не взятого в полицию парня в руках простая травматика – кажется, тот же самый ствол, что и тогда в квартире в час их первого знакомства, несколько поостыла. Черт с ним, пусть играется, но новости он должен знать.

И она стала рассказывать подробно, длинно и по порядку.

А в это время в Москве в архиве ГИБДД молодой оперативник копался в старых пожелтевших карточках, то и дело сверяясь с номером, записанным на бумажке.

И внезапно…

Можно в этом грандиозном хранилище искать год и ничего не найти. Можно искать ночью и днем, разбившись на смены, и все безрезультатно, потому что карточка с тем самым регистрационным номером сгинула в неразберихе, пропала.

А можно вот так – подойти к стеллажу и вытащить первую попавшуюся коробку наугад. Обернувшись перстом судьбы.

– Черт, надо же… совпадает! – воскликнул оперативник, удивленный малой работой (когда он уже приготовился в выходной сдвигать тут в архиве горы). – Номер совпадает, я нашел! Тут и фамилия владельца указана. Это женщина.

Катя в этот самый момент в машине на автостоянке протянула руку и отвела направленное на нее дуло травматики.

– Эй, поосторожнее.

– Все под контролем, – Федя Басов слушал невозмутимо; когда все Катины новости закончились, он вообще ничего не сказал.

– Наверное, это дело не раскроют, – сказала Катя. – А это значит, что он сюда так и не приедет.

– Кто?

– Полковник Гущин.

Басов убрал травматику в бардачок.

– А мне какая забота?

– Я понимаю, что тебе все равно. Но все же я хотела с тобой поговорить.

– Мне плевать.

– Федя, я…

Катя неожиданно поняла, что не может подобрать нужных слов. Все это давно уже не тайна, эта ее догадка. Ведь с самого начала ей казалось, что этот великан ей кого-то очень напоминает.

– Да мне сто раз плевать, приедет он сюда или нет! – Басов повысил голос.

И в этот самый миг мобильный у Кати зазвонил. На дисплее высветился номер полковника Гущина.

Вопль ее словно услышали и откликнулись. Еще гуще и непрогляднее стал мрак. А потом на короткое мгновение возник желтый свет.

Шуша заморгала и зажмурилась – свет полоснул по глазам, ярко вспыхнул и тут же угас, налившись гнойной желтизной.

Галогенная лампа на стене.

Как и там, в туалете над зеркалом.

Над тем зеркалом-окном, в которое она заглянула, разом потеряв память.

Бетонный пол.

Стены из светлого кирпича.