– Придется золото отдать в залог, – сказал министр.

– Чье золото? – насторожился председатель Центробанка.

– Ваше. Чье же еще? – усмехнулся министр. – У меня золота нет.

Председатель Центробанка покачал головой:

– Дума не позволит вывозить золотой запас. И даже заикаться об этом нельзя – коммунисты и так кричат, что мы распродали Россию…

Болотников отпил кофе и вдруг поперхнулся – он вспомнил этого верзилу, сидевшего в дальнем конце ресторана и в упор разглядывавшего его через весь зал. Конечно! Это же Амадео Джонсон! Тот самый Джонсон, которого Винсент представил ему в Лос-Анджелесе как своего влиятельного и крутого покровителя! Тот самый, который был у Мэтью Ллойда, когда собирали команду американских экспертов для избирательной кампании.

Он еще раз глянул в сторону Амадео и наткнулся на его широкую улыбку и зовущий жест.

– Извините, – сказал Болотников своим товарищам и встал.

– Ты куда? – спросил министр.

– Я сейчас, знакомого встретил.

– Имей в виду, мы убегаем через две минуты!

– Знаю…

Болотников с чашкой кофе в руке подошел к Джонсону.

– Hi! How are you? Извини, я не сразу узнал тебя.

– Это пустяки. Рад тебя видеть. Как там Винсент? Еще в больнице? Садись.

– Спасибо. Винсент в порядке. Это не был инфаркт. Просто сердечный спазм, невралгия. Его выпишут не сегодня-завтра.

– Присядь, мой друг.

– Я не могу. Мы убегаем. У нас важная встреча.

– Я знаю. Ты прилетел с вашим премьер-министром. Вам нужны деньги.

– Откуда ты знаешь?

– Я читаю газеты. Но нам нужно потолковать.

В этом коротком «нам нужно потолковать» было столько значительности, что Болотников сразу понял: Амадео Джонсон оказался тут не случайно.

– Конечно, – согласился он. – Я освобожусь в шесть.

– Я буду ждать тебя здесь. Ровно в шесть. – И Амадео посмотрел на него таким взглядом, словно собирался не вставать из-за стола до шести часов.

Вечером они гуляли по весеннему Парижу, но Болотникову было не до парижских прелестей. Мало того, что французы окончательно отказали в кредите, так еще этот Джонсон!..

– Ты знаешь, что такое «колумбийский картель»? – напрямую сказал Джонсон. – Вы можете дурачить ваших ебаных московских бандитов и играть с Винсентом, но не с нами. Если через месяц я не увижу доходов от моей компании, ты лично будешь за это отвечать. И мы достанем тебя в Париже, Лондоне и в Москве, без проблем.

– Да у нас все готово! Просто военные заводы бастуют и поэтому нет кевлара… – пытался оправдаться Болотников, без своих телохранителей он чувствовал себя пигмеем рядом с этим громилой.

– Нас это не ебет, – ответил Амадео, множественным числом местоимения давая еще раз понять, какая сила стоит за ним. – Заплати, и мы пошлем тебе сколько угодно кевлара и все что угодно.

Болотников вдруг замер на месте.

– Что? – спросил Джонсон.

– Кажется, у меня идея… – Светлые глазки Болотникова вдруг ожили за стеклами его очков, его осенило, как он может одним ударом спасти и себя, и Кремль. Решительно шагнув к Джонсону, он спросил: – Вы действительно можете достать все что угодно? Твои люди, я имею в виду…

– Что тебе нужно?

– Доллары. Фальшивые, конечно.