Его предмет называется "физическая химия"... Ну, вот как такой предмет может вести такой человек как он? Где задор, где шуточки, где подтекст, в конце концов?! Все сухо и по делу. Однако, студенты его манеру любят и заглядывают чуть ли не в рот.
Особенно первый ряд аудитории, состоящий исключительно из намарафеченных девиц в строгих деловых костюмах. Клянусь, они так одеваются только в дни его лекций!
Каждая в очках, у каждой вид яростной заучки и фанатки предмета, но вот вырезы на блузках отнюдь не как у скромниц. На что они надеются, понятия не имею.
Этот орел явно не по курицам спец.
- Мы остановились на термодинамическом потенциале, - Эдгар Александрович осматривает аудиторию и на секунду задерживает на мне взгляд. Странно щурится и тут же отворачивается. - Продолжаем.
Вот уж не знала, но диктует Беликов быстро, даже слишком. Помимо всего прочего, он постоянно задает аудитории вопросы, проверяя пройденные ранее знания и тут есть два варианта: если человек отвечает верно, педантичный лектор просто кивает и продолжает лекцию, а вот если студент замешкался или ответил неправильно, Беликов недовольно "цыкает" и делает себе какую-то пометку в ежедневнике.
Тетрадь смерти - так прозвали его блокнот студенты. Если ты хотя бы раз туда попал, житья тебе он не даст и припомнит каждый косяк на экзамене.
У меня уже сводит руку, потому как этот препод шпарит, как радио! Совершенно игнорируя просьбы студентов притормозить или повторить. Какое тут всосать мозгами информацию, когда ее даже не дают записать нормально!
- ...в такой системе самопроизвольно могут происходить лишь процессы с уменьшением внутренней энергии. Устойчивыми являются состояния с минимальной… - громко читает Беликов свой бубнеж, иначе назвать не могу, и я не выдерживаю.
- Звездец какой-то, - шиплю себе под нос я.
С громким хлопком закрываю блочную тетрадь и отбрасываю ручку. Достаю телефон и включаю диктофон, после чего с недовольным сопением массирую правую руку, откинувшись на спинку парты.
- Что-то не так, Занозина? - неожиданно спрашивает Беликов.
Какая честь, на меня обратили внимание, персонально и по фамилии.
- Нет, почему же, - улыбаюсь я, - все замечательно.
Во взгляде Беликова проскальзывает злорадство и он берет в руки ручку.
- Все, что я читаю, будет на экзамене. Большую часть информации вы не найдете в своих учебниках. Почему вы не пишете? - указывает ручкой в мою сторону он.
- Я пишу, - пожимаю плечами и беззастенчиво смотрю в глаза мужчины.
- Куда же, интересно, при закрытой тетради, - выгибает бровь Беликов и не глядя пишет что-то в своем ежедневнике.
- Сюда, - беру телефон и машу им в воздухе.
По аудитории проносится громкий студенческий вздох ужаса. Кажется, я сделала что-то не то.
- Запрещено записывать лекции на диктофон, уважаемая Веста Юрьевна, - резко мрачнеет Беликов. С ума сойти, какая у него память хорошая на имена. - Будьте так добры, отключите телефон и откройте тетрадь.
Посчитав, что миссия выполнена и я подчинюсь, мужчина перелистывает свой конспект и уже начинает говорить, но я его перебиваю: