Когда я получила диплом, было принято решение вернуться в Россию. Не знаю надолго ли, но наверное, навсегда. Нас обоих тянет на родину, к родным и близким. Мы виделись с Яном, с Майерами, с родителями Беликовых, но хочется как-то осесть уже где-нибудь и растить свое семейное счастье спокойно.

Особенно тянет меня, когда я узнала от Ольги и Олега, что Серж двинул коня в тюряжке. Честное слово, как будто бетонная глыба испарилась и я вновь смогла дышать спокойно!

Возвращаемся в Найджел сити, проходим в спальню и я улыбаюсь, глядя на отметины от моих ногтей на обоях возле постели. Я дома. Точно дома.

Вечером Эд зовет меня на экстремальную прогулку по набережной и я даю свое согласие. Мне так и было сказано “экстремальную”, а вот пояснения, что он пригонит байк не было.

Что ж, чего только не сделаешь ради любимого мужа, блин!

Сначала было невыносимо страшно, но потом, прижимаясь к спине Эда и прикрыв глаза, я ощутила некую умиротворенность, что ли, банальный кайф…

Слезаем с байка, снимаем шлемы и подходим к краю ограждения нашей городской набережной. Закатное солнце отражается в воде и хочется жмуриться. А еще улыбаться.

Эд обнимает меня со спины, утыкается носом в волосы и тихо шепчет:

- С возвращением, Заноза моя.

- С возвращением, Эдуард Александрович, - хихикаю я.

- Я видел дома в холодильнике забытую Майерами, а может быть Яном, бутылку вина, - продолжает нашептывать он и прикусывает мочку уха. - Не хочешь отметить возвращение?

- Отметить я всегда за, но пить не буду. Мне не желательно, - задерживаю дыхание и жду, когда до моего жирафа дойдет.

Доходит долго, надо сказать.

Эд разворачивает меня к себе лицом и смотрит в глаза, словно не верит:

- Ты серьезно?!

- Серьезно, папаша будущий, - улыбаюсь во все тридцать два. - Пятерка вам, профессор, за внеклассные занятия!

- Боже мой! - радостно восклицает он и сгребает меня в объятия, но вдруг резко отстраняется и смотрит на байк. - Ты почему не сказала?! Обратно на такси, поняла?! А вдруг бы…

- Ой, ой, ой, все, включился серьезный дядя! Люблю тебя! - обхватываю лицо мужа ладонями и впиваюсь в желанные губы.

Целую, как тогда, когда в первый раз села в его тачку, жадно и страстно. Что я думала тогда? Помнится, что-то вроде “главное не смотреть, чтобы не было противно”. Ох, какие же яркие воспоминания…

- Я люблю тебя, Веста! Не представляешь, как же я тебя люблю, - отстраняется и смеется мой Беликов.

- Поверь, представляю, - утыкаюсь носом ему в шею и вновь, как наркоманка, вдыхаю неповторимый хвойный запах. Запах моего идеального мужчины, не иначе.

Конец