Сэми заявила, что не будет этого делать.
– Тогда используй номер сестры, – ответила Шелли, как будто в этом не было ничего особенного. – У Тори со счетом сейчас все в порядке.
Сэми отказалась.
Махинации Шелли с чужими деньгами и номерами социального страхования продолжались довольно долгое время. Гораздо позднее, когда Сэми попыталась приобрести жилье, ее заявление отвергли в связи с плохой кредитной историей. На ее номере социального страхования висел долг 36 000 долларов. Но имя Сэми в платежных документах даже не упоминалось.
Заем взяла ее мать. Шелли Нотек выдала номер Сэми за свой.
Шелли пыталась все объяснить. Уверяла дочь, что в банке произошла путаница. Но Сэми так не считала. Дэйв, однако, продолжал защищать жену.
«Сэми с Шелл пользовались одним счетом. Просто в банке перепутали имя – это была их вина. Мы немного поругались – Сэми, Шелл и я, – но потом все прояснилось», – говорил он.
Однако через много лет Дэйву все-таки пришлось столкнуться с тем, что его жена вытворяла у него за спиной с деньгами, которых им вечно так не хватало. Какое-то время он верил, что безудержная расточительность Шелли осталась в прошлом. Иначе и быть не могло. У них же не имелось никаких сбережений. Да, когда они только поженились, она могла безрассудно тратить деньги, но ему удалось решить эту проблему, открыв, хоть и с любовью, супруге глаза на истинное положение вещей.
«Мне пришлось урезать расходы, но с годами она научилась лучше обращаться с деньгами. К тому же она ведь покупала только необходимые вещи для дома. Или одежду для Сэми».
В действительности Дэйв, выросший в бедности на берегах Элк-Крик, всегда хотел, чтобы девочки ни в чем не нуждались. Ссоры с Шелли о деньгах никогда не касались расходов на детей, и Никки, Сэми и Тори имели все, чего только могли пожелать. Танцевальный и театральный кружки, спортивные секции, новые вещи, вечеринки на день рождения и домашние любимцы – против них Дэйв никогда не возражал.
Однако никак не мог понять, куда же делась такая уйма денег.
– Не представляю, на что она их все потратила. Я бы еще понял, если бы Шелл купила себе хорошую машину или что-то в этом роде. Какую-нибудь классную. Знаете, мы ведь годами ездили на всяких развалюхах.
Глава сорок седьмая
Оставшись в доме одна, Тори поняла, что попалась.
Как только Сэми уехала в колледж, Шелли сосредоточилась на младшей дочери. К кое-каким своим излюбленным приемам она прибегала и до того, как Сэми уехала от них, но это еще можно было терпеть. С самого начала школы Тори задавалась вопросом, не сходит ли с ума, потому что постоянно теряла тетради с домашней работой.
– Мама, ты не видела мою тетрадку?
Нет, Шелли не видела.
– Я помню, что положила ее на стол, но теперь ее там нет.
Шелли пронзала ее взглядом.
– Тогда пойди и посмотри еще раз.
«Мама странная, – думала Тори. – Но мать есть мать».
Тори сильно страдала от того, что редко виделась с отцом. Когда он приезжал на выходные, то был очень усталый, но все равно проводил с ней время и придумывал совместные занятия. У нее сохранилась масса приятных воспоминаний, связанных с ним, – пускай это были самые обычные мелочи, вроде сидения за телевизором или рыбалки на речке. Тем не менее иногда ей казалось, что без него ей легче. И дело было не в том, что Тори не хотелось быть с отцом рядом. Просто, как только он оказывался дома, мать устраивала скандал. Кричала на него, оскорбляла. Кидалась всем, что под руку попадется. Угрожала. Обзывала на разные лады. Какому ребенку захочется это слушать?