Каждую ночь, после того как девочки ложились, внизу срабатывал тревожный сигнал и начиналась паника. Они бежали по лестнице и обычно заставали мать с младенцем на руках и с перепуганным лицом.
– С ней все в порядке? – спрашивала Сэми, тревожась за сестру.
– Все хорошо. Теперь уже хорошо, – отвечала Шелли, качая Тори.
Шелли была островком спокойствия в этом паническом водовороте, успокаивала старших дочерей и старалась по возможности их утешить.
Но однажды, спустившись вниз, Никки увидела, что Шелли прижимает подушку к личику младшей дочери.
– С ней уже все в порядке, – с рассеянным взглядом сказала она, обращаясь к Никки.
Сигнал тревоги еще не включился.
Никки прибежала слишком рано.
Позднее она вспоминала, как сама думала, что мать душит ее подушкой.
Она что, делала это со всеми нами?
После этого случая Никки и Сэми стали внимательно приглядывать за маленькой сестричкой. Никто из них не заговаривал о своих подозрениях. Нельзя было злить Шелли. Она продолжала уделять внимание младшей дочке, но все меньше и меньше. С течением времени мать снова переключилась на старших девочек и на Кэти.
Стала сидеть днями и ночами перед телевизором.
Но Дэйв тем не менее считал ее лучшей матерью на свете.
«Она восхитительно умела обращаться с детьми, – говорил он. – Честное слово, была просто чудесной мамой».
Шелли нравилось купать и наряжать дочерей, пока они были маленькие, она любила хвастаться ими. Наслаждалась вниманием, которое получала благодаря материнству. Тем не менее по мере того как девочки росли, Шелли переставала интересоваться ими. Переключалась со старшей на младшую и так до тех пор, пока не стала подрастать Тори.
Много лет спустя отец Сэми, Дэнни, смог встретиться с ней и рассказать кое-что другое относительно любви Шелли к своим детям – в противовес Дэйву Нотеку.
«Я всегда думала, что она гораздо лучше заботилась о младенцах, чем о подрастающих детях, особенно когда мы сами повзрослели, – говорила Сэми про мать, но потом ставила под вопрос даже это. – Но мой биологический отец мне рассказал, что не раз видел, как она подскакивала с дивана и бежала к кроватке, чтобы взять меня на руки. Она хотела притвориться, будто давно держит меня на руках, но это была неправда. Он видел, что я пролежала в кроватке весь день. Подгузники были грязные. Бутылочки валялись в кроватке. У меня под подгузниками постоянно была сыпь».
Привыкшая вечно что-то скрывать, Шелли стала в этом настоящим экспертом. Она умело утаивала правду о том, что происходило у них дома даже от ближайших родственников.
И от властей.
Глава девятнадцатая
Все дети собрались вокруг Сэми, именинницы, готовой задуть свечи на нарядном праздничном торте. Шелли обожала устраивать пышные праздники по особым поводам. Дням рождения уделялось особое внимание. Неважно, что у них было мало денег – а то и не было вообще, – Шелли находила способ накупить подарков и набить холодильник угощениями. Целая груда подарков громоздилась перед Сэми на столике для пикника, выставленном на террасу. Шелли подарила дочке Попплз – мягкую игрушку, о которой в тот год мечтали все девочки, Кэти – золотую цепочку с маленькой подвеской-сердечком. Сэми пришла в такой восторг, что сразу ее надела. Это было настоящее драгоценное украшение, совершенно особенное, ведь и Кэти тоже особенная.